Подлинным носителем великих коллективных генетических процессов был и оставался, по мнению Гердера, народ, а ещё выше – человечество. Таким образом, Гердер может рассматриваться как мыслитель, стоящий на периферии «Бури и натиска». Большую роль в развитии немецкой литературы периода «Бури и натиска» сыграли его сочинения «Исследование о происхождении языка» (1772 г.), «Ещё один опыт философии истории для воспитания человечества» (1774 г.), «Фрагменты по немецкой литературе» (1766–1768 гг.), «Критические рощи» (1769 г.), «Письма для поощрения гуманности» (1793–1797) и др. Здесь есть новая, восторженная оценка Уильяма Шекспира (1564–1616 гг.), мысль (ставшая центральным положением всей его теории культуры), что каждый народ, каждый прогрессивный период мировой истории имеет и должен иметь литературу, проникнутую национальным духом. Сочинение Гердера «Тоже философия истории» (1774 г.) посвящено критике рационалистической философии истории просветителей. Его интересуют генеральные проблемы философии культуры. Таким образом, уже самим профилем научных интересов он отличается от предшествовавших ему немецких философов и эстетиков. Преодолевая ограниченность метафизического подхода к явлениям культуры, Гердер стремится осмыслить каждое из них на конкретной почве, т.е. понять его национальный характер и определить особенности времени, эпохи, стадии развития. Этот историзм, даже при некоторой его наивности и нечёткости, был его гениальным открытием. Правда, на протяжении XVIII в. уже высказывались отдельные догадки, намечались подходы к историческому истолкованию явления культуры. Так, Джамбаттиста Вико (1668–1744 гг.) в книге «Основания новой науки об общей природе наций» (1725 г.) обозначил главные этапы развития человечества от мифологических времён до XVIII в. Но его идеи не приобрели популярности в XVIII в. и привлекли внимание лишь немногих мыслителей, в том числе Шарля-Луи де Монтескьё (1689–1755 гг.), у которого также можно найти отдельные мысли об изменчивости мира в зависимости от обстоятельства времени (например, в книге «Причины величия и падения римлян»). Наиболее ярко проявились элементы историзма в английской литературе 1750–1760 гг., когда возник интерес к прошлому страны. Примером может служить новое отношение к средневековой культуре, в частности к готике, в которой ранние просветители видели лишь памятники варварства. Так, Р. Херд в «Письмах о рыцарском и романтическом» (1762 г.) уже предвосхищает аргументацию Гердера в Гёте, когда говорит: «Если судить о готической архитектуре по греческим законам, то в ней можно найти только искажения, но если изучать готику по её собственным законам, то результат получится совершенно иной». На него ссылается Гердер в статье «О сходстве средневековой английской и немецкой поэзии». Концепция исторического развития у Гердера развивалась и углублялась. Если в 1770 гг. он был близок Ж.-Ж. Руссо и критически оценивал просветительскую идею прогресса, то в 1780 гг. много внимания уделяет именно разработке теории поступательного развития человечества. Исторический подход Гердер обнаружил и при рассмотрении проблем языка. «Трактат о происхождении языка» (1772 г.) содержит ряд глубоких мыслей о единстве процесса формирования человека и становления языка. По его словам, «создание языка является для человека столь же естественным, как и то, что он вообще является человеком». «Человек вошёл в мир. Какой океан обрушился на него сразу своими бурными волнами!» – восклицает Гердер и утверждает, что именно в ходе познания этого мира, осмысляя свои ощущения и овладевая умением пользоваться этими ощущениями, человек создавал язык поэзии, который, по его мнению, предшествовал языку рассудка, языку прозы.