Панели Давида были задуманы как строгое предупреждение судьям от соблазна коррупции. Они объединены одним и тем же сюжетом, который художник почерпнул из сочинений Геродота, рассказывающих о правосудии персидского царя Камбиса. На первой картине запечатлён момент ареста Сисамнеса, которого обвинили в несправедливых решениях. Загибая пальцы, Камбис перечисляет ошеломлённому судье случаи мздоимства. Позади царя можно увидеть юношу по имени Отан – сына судьи и его будущего преемника. Над креслом Сисамнеса видна дата «1498» и гербы Хуаны Арагонской и Филиппа Красивого. Гирлянды над креслом поддерживают путти. В окне видны торговые ряды, дома и улицы, которые до сих пор сохранились в Брюгге. На крыльце стоит человек, который протягивает судье кошель с деньгами. На второй картине изображена сцена казни судьи-взяточника. В присутствии царя и придворных с него живьём сдирают кожу. На покрытом ободранной кожей казнённого судейском кресле (справа в галерее) сидит сын Сисамнеса Отан. Над входной дверью в здание суда висят гербы Брюгге и Фландрии. Подробности жизни Давида (как и многих его современников) были со временем утеряны. Интерес к его творчеству возобновился только в 1860 гг., во многом благодаря исследованиям, проведённым Уильямом Генри Джеймсом Уилом в архивах Брюгге. К счастью, сохранились некоторые из картин, упомянутые в архивных документах как работы Герарда Давида. Отправной точкой реконструкции его творчества послужили два неподписанных произведения – «Суд Камбиса» (1498 г., Музей Грёнинге, Брюгге) и «Дева среди дев» (1509 г., Музей изящных искусств, Руан), которые были подробно описаны в архивных документах, и авторство которых не вызывало сомнений. Работа «Дева среди дев» была заказана монастырём кармелиток Брюгге, наиболее авторитетным религиозным учреждением города (она украшала алтарь орденской церкви). В процессе исследований была установлена тесная связь между картинами и десятком известных рисунков художника. На большинстве из них, сделанных, несомненно, с натуры, изображены головы в различных ракурсах и с различными выражениями лиц. Эти рисунки были набросками и эскизами будущих картин художника. Проникнутое строгим церковным духом, творчество Герарда Давида носило в целом (как и творчество Мемлинга) консервативный характер (оно отражало идеологию патрицианских кругов клонившегося к упадку Брюгге). Его работы характеризуются инновационным подходом к изображению пейзажа, романтическим изображением традиционных тем, оригинальными эффектами света и тени, оказавшими значительно влияние на последующие поколения художников. Эти картины показывают, что Давид работал в прогрессивной манере, сочетающей реализм с чистотой видения эпохи перемен, окончательно отбросив наследие позднего Средневековья. Маршрут, который Давид прошёл от Аудеватера до Брюгге, отчасти прослеживается по его картинам. Наивное очарование кукольных фигур в «Рождестве Христовом» связывают эту панель с нидерландским происхождением Давида и с работами Гертгена тот Синт Янса (Геррита ван Харлема). В пространственном построении сцены чувствуется влияние Дирка Баутса, художника из Харлема, который поселился в Левене в 1457 г. Вполне вероятно, что прежде чем отправиться в Брюгге, Давид провёл некоторое время в мастерской Баутса. Здесь он мог брать уроки живописи вместе с сыновьями мастера Альбертом и Дирком младшим. Стиль Баутса прослеживается в работах Давида последних двух десятилетий XV в., а также в более поздних произведениях. Шедевр художника – большой триптих «Крещение Христа» (около 1500 г., Брюгге, Городской музей), отличающийся спокойно величественным и торжественным строем.