Иосиф Флавий («Иудей1ская война») рисует нам их трудолюбивыми, открытыми и доблестными. Даже Иерусалимский Талмуд заявляет, что они больше заботились о славе, чем о деньгах (в противовес тому, что было в Иудее). В Галилее вдова оставалась в доме покойного мужа, тогда как в Иудее наследники имели право удалить её, выдав ей её долю. Другие места в Талмуде свидетельствуют о широкой благотворительности галилеян. В одном местечке, в верхней Галилее, заботились о ежедневном снабжении одного старика порцией живности, потому что он имел обыкновение пользоваться этим родом пищи во время своего благоденствия. Если мягкость характера галилеян зависела от мягкости их климата, их темперамент, как и земля, обладал некоторыми вулканическими свойствами. Они были стремительны в восстаниях и легче возбуждались, чем жители Иудеи. Особенно жители Тивериады были по натуре склонны к переменам и легко подавались обольщениям. Иуда Галилеянин (Деян. 5:37), основываясь на принципе, что Бог – единый Владыка Своего народа, и принимая за признак рабства налоги, ради которых была сделана перепись Квириния, прилагал все усилия, чтобы восстановить Иудеев против римского владычества, призывая их к свободе. Он погиб, его партия, рассеянная, но далеко не уничтоженная, появилась позже вновь под названием зилотов и сыграла важную роль в войне против римлян. Евангелист Лука (13:1–2) делает намёки на трагический случай, который произошёл в Иерусалиме, во времена Спасителя. Галилеяне, неожиданно застигнутые воинами Пилата в преддверии храма, в тот момент, когда священники приносили за них жертвы, были избиты без всякого сожаления, так что «их кровь смешалась с кровью жертв». Восстания были нередкими в ту эпоху, особенно по случаю праздников, и галилеяне всегда оказывались среди самых деятельных, возбуждённых зилотов. Пилат укрощал восстававших без всякого милосердия, не останавливаясь даже перед святыней иудейского храма. Известно, как Галилея стала центром мятежа в последние дни иудейской истории перед падением Иерусалима. Несомненно, апостолы обладали отчасти этим кипучим характером, о чём свидетельствует случай с апостолом Петром и Малхом в Гефсиманском саду (Ин. 18:10). В религиозном отношении Талмуд упоминает о некоторых различиях между Галилеей и Иудеей. В Иудее новобрачные могли оставаться наедине тотчас после обряда бракосочетания (свобода, которой не пользовались в Галилее, где вообще браки освящались с большей торжественностью). Галилеяне были более строгими в религиозных обычаях. Накануне Пасхи в Иудее ещё работали, тогда как в Галилее уже все работы прекращались. Талмуд перечисляет ещё некоторые разности в обрядах в синагогах, в составе гражданского суда, в мерах и весах. Жители Иудеи были знакомы с различными религиозными науками больше, чем галилеяне. В южной провинции находилось общество мудрецов и высшая школа учёных книжников. Северная же постоянно находилась в волнении и настороже, как в военное время. Она, по всей вероятности, имела только странствующих учителей, а не постоянные школы, как Иудея. Ещё одно обстоятельство отдаляло галилеян от иудейской кафедры раввинов – именно их плохое произношение, делавшее их смешными в глазах южан. Известна история апостола Петра, акцент которого выдавал его происхождение (Мф. 26:73). Действительно, в Галилее не различали гортанных букв. Жители Бефсана, Кифы и Тибаола смешивали в своём произношении «айн» с «алеф», почему их не допускали читать вслух молитвы от лица собрания. Талмуд приводит такой случай. Однажды галилеянин попросил «амр», ему ответили: «Глупый галилеянин, чего ты просишь? осла-ли, чтобы поехать на нём – «амор»; выпить-ли вина – «эммер»; одежду-ли, чтобы прикрыть своё тело – «амар»; или овцу для заклания – «эмар». Если иудеи и галилеяне не особенно любили друг друга, тем не менее, они не питали друг к другу ничего похожего на ненависть. Их несогласия были только в мелочах, тогда как в серьёзных патриотических вопросах они были вполне единодушны, что и показала их беззаветная совместная отвага в отчаянной борьбе против общего врага – римлян в последнюю «Иудейскую войну».