Другие русские, не изменяя своей собственной точки зрения, отнеслись сочувственно к стремлениям Ивана Сергеевича. Откликнулся также Н.И. Тургенев. Поставив вопрос гораздо шире, перенеся его на всемирную историческую почву, изложив своё мнение, он так окончил своё письмо от 20 июля 1856 г.: «Вижу в Вас человека, пожертвовавшего всем на свете одной высокой, неземной цели; человека, которого всякая честная душа должна любить и уважать глубоко». С католической стороны, отчасти и с польской, последовало полнейшее одобрение. Мысли, изложенные Иваном Сергеевичем, произвели глубокое впечатление на вестфальского барона Гакстгаузена, автора дельного сочинения о России. Для их практического применения он задумал обширный план. Его перу принадлежит введение к одному из немецких переводов. По его почину три немецких епископа сошлись с Иваном Сергеевичем в Падерборне и обсуждали вопрос о соединении церквей. Были приняты следующие решения: вызвать всемирное молитвенное движение в пользу намеченной цели, сблизить молящихся посредством братства, наименованного Petrusverein и основать особый журнал, который следил бы за его развитием. Гакстгаузен не замедлил отправиться в Рим с докладом о происшедшем, представился кардиналам Антонелли и Барнабо, удостоился аудиенции в Ватикане и получил папское одобрительное бреве на имя мюнстерского епископа Иоанна Георга. В ноябре 1857 г. неутомимый барон был уже в Баден-Бадене и провёл там четыре недели «в гостях» у великой княгини Елены Павловны, которая обещала своё содействие в самых высших кругах. Завязалась интересная переписка с Россией. Гакстгаузен обратился к московскому митрополиту Филарету, прочил его в избранники священного дела, просил его самого молиться о единении и предложить синоду предписание таких же молитв. Вместо Филарета ответил А.Н. Муравьёв. Находясь случайно, по его уверению, у Филарета при доставке письма, он взял на себя труд отповеди, т.к. заграничные сношения духовенству не дозволяются. Гакстгаузен отписался обстоятельно, но резко. Ему не верилось в нечаянное совпадение, тем более что письмо было помечено из Киева. Несмотря на это, он тщательно опровергал приведённые Муравьёвым богословские доводы. Дальнейшая судьба этого предприятия неизвестна. Самому Ивану Сергеевичу не разрешили приехать в Россию. Даже письмо на Высочайшее имя осталось без ответа. Между тем в воздухе витала мечта о заграничном периодическом издании, где широкое место было бы предоставлено всякого рода статьям о России. Эта мечта, наконец, осуществилась: в 1857 г. появился первый том «Etudes de theologie, de philosophic et d'histoire». Редакцией заведовал Иван Сергеевич с товарищем-французом. Сотрудниками по русскому разделу были И.М. Мартынов, болландист Де Бюкк и Вердьер. Книги выходили три раза в год. Всего вышло шесть книг со статьями богословского и исторического содержания о России. С течением времени французское влияние стало всё больше и больше преобладать, издание перешло в руки французов и подверглось коренному переустройству. Это не помешало Ивану Сергеевичу помещать в нём, при случае, свои статьи. В постоянных заботах о родине его неотразимо прельщал Восток. Во время Крымской войны вместе с известным математиком Коши, который был столь же усердным католиком, он участвовал в основании так называемой Oeuvre des Ecoles d'Orient.