Высокое мнение, сложившееся о труде Гавриила, в течение длительного времени разделялось почти всеми исследователями русской философии, пока не появилась фундаментальная работа Г.Г. Шпета «Очерк развития русской философии» (1922 г.), в которой строгий и придирчивый критик западноевропейских и русских философских учений поставил под сомнение оригинальность сочинения Гавриила. При этом Г.Г. Шпет ссылался на отзыв О.М. Новицкого на работу К.К. Зедергольма «История древней философии» (М., 1841–1842, 2 ч.), представленную на Демидовскую премию 1841 г. и удостоенную «почётного отзыва». В этом отзыве О.М. Новицкий, признавая, что «заимствований в истории философии почти невозможно избежать», критиковал работу К.К. Зедергольма и несколько раз упомянул труд Гавриила. В частности, он писал, что у Гавриила «руководителями были Скорбиак и Салини», что французскими писателями «вовсе не пользовался Зедергольм, как Гавриил вовсе не пользовался писателями немецкими». Упрёки О.М. Новицкого (и Г.Г. Шпета) не были вполне обоснованными: Гавриил знал как немецкий язык (и даже переводил с него), так и немецкую литературу. Для пристрастной оценки его труда имело значение то, что он нещадно критиковал любимых О.М. Новицким историков философии – И. Бруккера, В.Г. Теннемана, Г. Риттера. Задачи, решаемые Гавриилом, не ограничивались изложением древней философии (знатоком которой был О.М. Новицкий) и охватывали более широкий круг проблем. Наконец, работа Гавриила, несмотря на присущие ей недостатки (в частности, отмеченные Г.Г. Шпетом), превосходила как по качеству, так и по охвату предыдущие попытки изложения мировой философии русскими авторами, в том числе труд А.И. Галича «История философских систем, по иностранным руководствам» и др. Изложение «Истории философии» Гавриил начинал с обсуждения трёх взаимосвязанных проблем – истории философии как науки, предмета философии и отношения философии к вере. В понимании истории философии он исходил из того, что это – «наука, излагающая достопримечательные умозрения о естестве существ и правильно определяющая как заслуги философов, так равно их заблуждения и недостатки, дабы путём учений достигнуть мудрости». Предмет философии Гавриил определял почти по И. Канту, считая, что предмет («вещество») философии как науки заключается в «беспрестанном стремлении ума к изысканию коренных начал природы и свободы». Рассматривая центральную для него проблему отношения веры и знания, философии и религии, Гавриил придерживался убеждения, согласно которому, несмотря на видимые различия между верой и разумом, в своей глубине они едины, поэтому «в душе истинного философа религия и философия соединены совершенно», притом что Провидение «одних просвещает чрез религиозные чувства», «а других руководствует чрез философию». Далее Гавриил утверждал, что у человека три способности – чувственность, разум и воля. Относя эти способности к душе, он окончательно формулировал предмет философии как науки, связанной с тремя способностями души, и тем самым полагал этот субъективный принцип в основание мировой истории философии. В соответствии со способностями души Гавриил рассматривал всю историю философии как историю четырёх её основных направлений – сенсуализма, идеализма, скептицизма и мистицизма, при этом полагая, что они «проистекают из одностороннего раскрытия способностей души».