Единственная уступка, на которую уже в 1831 г. он согласился, состояла лишь в признании возможным заменить прут семивершковой цепью с наручниками. Таким образом, всё дело сводилось к тому, чтобы неподвижный прут заменить подвижной цепью, оставив на ней по-прежнему нескольких человек во всей тяжкой обстановке их насильственного сцепления друг с другом. Его взгляд был разделён Военным советом, и для опыта с предлагаемыми им цепями разослано по этапам 47 цепей, каждая на три пары арестантов. Опыт, по заявлениям этапных начальников, оказался удачным, и в 1832 г., по постановлению комитета министров, рассмотревшего представление Закревского о введении предложенной Капцевичем цепи, эти цепи были введены в повсеместное употребление, для чего было немедленно изготовлено 4702 цепи, каждая на три пары. Прут изменил лишь своё имя, и хотя Голицын ещё несколько раз заявлял о его вреде, он продолжал своё существование до тех пор, пока, благодаря энергичным трудам Милютина и графа Гейдена, введение перевозки арестантских партий по железным дорогам и водой не изменило коренным образом и самих приёмов препровождения ссыльных. Общий вопрос, поднятый Голицыным и Гаазом, был похоронен, и достоинство ведомства, имевшего ближайшее отношение к ссыльным, сохранено во всей своей печальной неприкосновенности. Но этот общий вопрос был в то же время и местным вопросом для Воробьёвской тюрьмы. Там действовал и чувствовал Гааз, продолжавший, невзирая ни на что, «гнуть свою линию». Убеждённый в правильности своего взгляда и не желавший дожидаться окончания переписки о пруте, которая казалась ему одной лишь формальностью, Гааз в 1829 г. принялся за опыты над такой заменой прута, которая устранила бы обычные нарекания в облегчении возможности побега. Прежде всего, надо было освободить руки арестантам и ссыльным и сравнять их в этом отношении с приговорёнными к каторжным работам, которые шли в ножных кандалах. Но их кандалы были тяжёлыми. Они были разного размера, длиной от 11 вершков до 1 аршина и 4 1/2 вершков и весом от 4 1/2 до 5 1/2 фунтов (списки ссыльных арестантов 17 и 24 июня 1829 г.). Гааз занялся наблюдениями за изготовлением кандалов, облегчённых до крайней возможности не в ущерб своей прочности. После ряда руководимых им опытов удалось изготовить кандалы с цепью, длиной в аршин и весом три фунта, получившие затем в тюремной практике и в устах арестантов название газовских. В этих кандалах можно было пройти большое расстояние, не уставая и поддев их к поясу. Когда кандалы были готовы и испытаны самим Гаазом, он обратился к комитету с горячим ходатайством о разрешении заковывать в эти кандалы всех проходящих через Москву на пруте. Он в патетических выражениях рисовал положение прикованных, указывал на самоволие конвойных солдат, на жалкую участь «идущих под присмотром» и без вины караемых препровождением на пруте, представлял средства для заказа на первый раз новых кандалов, обещал, именем «добродетельных людей», доставление этих средств и на будущее время и объяснял, что для изготовления облегчённых кандалов можно приспособить кузницу, оставшуюся на Воробьёвых горах от построек Витберга. Слова Гааза, подтверждаемые самым вопиющим образом видом каждой этапной партии, встретили сочувственный отголосок в князе Голицыне, который решил «у себя» не стесняться более петербургскими проволочками.