Незадолго до этого бывший правитель той же провинции Лициний Граниан обратился к императору с письмом, в котором отмечал, что «несправедливо без всякого обвинения, только в угоду орущей толпе, без суда казнить» христиан. Вероятно, провинциальная власть в очередной раз столкнулась с требованиями черни преследовать без соблюдения юридических формальностей представителей чуждой ей религии, отрицавших её богов. В ответ Адриан предписывал: «Если жители провинции могут подтвердить своё обвинение против христиан и отвечать перед судом, то пусть этим путём и действуют, но не требованиями и воплями. Весьма приличествует в случае обвинения произвести расследование. Если кто может доказать своё обвинение, а именно – что они (т.е. христиане) поступают противозаконно, тогда в соответствии с преступлением установи наказание. Если кто сделал из доносов занятие, положи предел этому безобразию». Таким образом, новый рескрипт Адриана подтверждал норму, установленную его предшественником: анонимные доносы запрещены, судебное разбирательство против христиан возбуждать только при наличии обвинителя. В силу такого обстоятельства христиане приобрели некоторую защиту от произвола правителей, т.к., если вина ответчика оказывалась недоказанной, обвинителя как клеветника ждала суровая участь. Кроме того, процесс в отношении христиан требовал определённых материальных затрат со стороны доносчика, поскольку обвинение мог принять только правитель провинции, наделённый властью выносить смертный приговор, и поэтому не каждый готов был решиться на поездку в отдалённый город, где должен был вести долгую, стоившую немалых денег судебную тяжбу. Многим христианам II века казалось, что рескрипт Адриана предоставлял им защиту. Вероятно, так его понимал мученик и апологет Иустин Философ (около 100 – 165 гг.), приводя текст документа в первой апологии (Гл. 68). Как о благосклонном к христианам упоминает о рескрипте Мелитон Сардский. Однако, несмотря на то, что на практике рескрипт Адриана был близок к терпимости, христианство по-прежнему оставалось вне закона. В конце его правления принял мученическую кончину папа Римский Телесфор (125–136 гг.). Крестившийся именно в этот период Иустин Философ во второй апологии (Гл. 12) пишет о мучениках, повлиявших на его выбор и утверждение в вере. Исследователям известны и другие мученики, пострадавшие при Адриане: Еспер и Зоя Атталийские (память 2 мая), Филит, Лидия, Македон, Кронид, Феопрепий и Амфилохий Иллирийские (память 23 марта). С данной эпохой церковное Предание связывает также мученичество Веры, Надежды, Любови и их матери Софии в Риме (память 17 сентября). При Адриане христианам в Палестине, отказавшимся присоединиться к антиримскому восстанию иудеев в 132–135 гг., пришлось испытать серьёзное преследование и от них. Мученик Иустин сообщает, что предводитель иудеев Бар-Кохба «велел одних только христиан предавать ужасным мучениям, если они не отрекутся от Иисуса Христа и не будут хулить Его». В письме, найденном археологами в 1952 г. в районе Вади-Мураббаат (в 25 км к юго-востоку от Иерусалима), Бар-Кохба упоминает неких «галилеян». По мнению У. Френда, это может являться косвенным подтверждением сообщения Иустина Философа. При императоре Антонине Пии (138–161 гг.) религиозная политика Адриана продолжилась. Не отменяя строгого законодательства против христиан, он не допускал выступлений черни. Мелитон Сардский упоминает о четырёх рескриптах императора (адресованных городам Ларисса, Фессалоника, Афины и провинциальному собранию Ахайи), где говорится: «Чтобы не было по отношению к нам никаких новшеств». С именем Антонина Пия традиционно связывают также и рескрипт, адресованный в провинцию Асия, который существует в двух редакциях: как приложение к первой апологии мученика Иустина (Гл. 70 в русском переводе протоиерея П. Преображенского) и в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского. Однако, несмотря на то, что за его подлинность высказывался лютеранский теолог и церковный историк Адольф фон Гарнак (1851–1930 гг.), большинство исследователей признают рескрипт подложным. Возможно, он написан неким неизвестным христианином в конце II в. Автор ставит в пример язычникам религиозную преданность христиан, подчёркивает их смирение. Высказываемое им представление о языческих богах не соответствует взглядам ни Антонина Пия, ни тем более Марка Аврелия. В целом документ не согласуется с тем реальным положением, которое христиане занимали в Римской империи в этот период.