ГЕНТСКИЙ СОБОР - Страница 6

В этом изучении и констатации есть своеобразный пафос утверждения, своеобразный приём монументализации. Отсутствие античных традиций обусловило специфический характер поисков художника, не стремившегося создать человеческое тело ни совершенным, ни даже типическим в его основных чертах. В своих художественных устремлениях мастер смог опереться лишь на собственный опыт, на точность и верность глаза и зрительной памяти. К тому же его как северянина больше волновала сама реальность, а не идеальная красота человеческого тела. Он воспроизвёл облик натурщика с характерной худобой, горчащими ключицами, острыми локтями, с кистями рук обычно более смуглыми, чем кожа всего тела. Однако не случайно Адам оказался у ван Эйка в одном ряду с Творцом мироздания. Будучи отдалённым подобием своего Создателя, он получил от Него искру духовного огня. Если светлая мудрость и всеобщее беспредельное знание сущего – достояние верховного Божества, то постоянная ненасытная жажда истины, беспокойный, пытливый поиск стали уделом человека. Нижний ряд створок открытого алтаря посвящён теме поклонения Христу в виде белого агнца с кровоточащей раной, стоящего на алтаре. Маленькие фигурки ангелов с разноцветными крыльями окружают алтарь. Он располагается на одной вертикальной оси с фигурой Саваофа, над ним парит белый голубь – видимый образ Бога Духа Святого, и все вместе (Саваоф, голубь, агнец) входят в христианский догмат о триедином божестве – Троице. На этой же оси находится фонтан – символ источника вечной жизни христианского вероучения. Однако, рисуя традиционные атрибуты и символы христианства, ван Эйк вносит в них столько непосредственного наблюдения, что они начинают жить двойной жизнью символа и реального предмета. Все пять створок заняты изображением единого действия, но растянутого в пространстве и тем самым – во времени. Художник изобразил не только людей, поклоняющихся алтарю, но и стремящихся поклониться (многолюдные процессии, конные и пешие, собираются к месту события). Он мыслил целостный образ человечества как совокупности объединённых общей великой идеей братских сообществ. Среди них присутствуют люди разных времён и разных стран: святые жёны, папы, епископы, отшельники и пилигримы, праведные судьи и святые воины, апостолы, дохристианские праведники, евангелисты. Художник изображает толпу, но не обезличивает и не растворяет в массе человеческую индивидуальность. В многофигурной композиции ясно различимы своеобразные лица, типические и индивидуальные характеры. В большинстве своём это мудрые, сильные волей и духом люди, многие из них отмечены печатью высокого интеллекта. Спокойный торжественный ритм их шествий удивительно соотнесён с величавой статикой фигур верхнего ряда. Там – небеса, здесь – земля, вернее «рай земной», возвышенно идеальный образ земного мира, каким его представлял себе ван Эйк. И небесный, и земной миры даны в конкретном чувственном представлении. Располагая группы в разных отрезках пространства, художник тем самым стремится обозначить его протяжённость, применяя с той же целью глубинную перспективу в центральной створке. В то же время он добивается единства и целостности впечатления общего пространства, связывая между собой схожестью пейзажные мотивы створок. Отсюда проистекает у него и двойственная трактовка времени.

 



 
PR-CY.ru