Таким образом, вопрос о границах церкви был решён Киприаном вполне однозначно: канонические и сакраментальные границы церкви полностью совпадают. В середине IV в. к вопросу о границах церкви обратился североафриканский епископ Оптат Милевский, автор книги «De schismate donatistarum» («О донатистской схизме»). Раскол донатистов (см. ст. Донатизм), послуживший поводом для её написания, был вызван причинами, сходными с теми, которые столетием ранее спровоцировали выступление новациан. Донат и его сторонники обвиняли нескольких церковных иерархов в малодушном уклонении от мученичества во время гонения императора Диоклетиана и требовали их извержения. В противном случае, утверждали они, грех этих епископов переходит на всех сохраняющих с ними общение, т.е. в конечном счёте, на всю церковь. После того как это требование было отвергнуто, донатисты разорвали церковное общение и, апеллируя к авторитету Киприана Карфагенского, стали отвергать крещение, совершаемое в кафолической церкви. Вне церкви, утверждали донатисты, крещение безблагодатно и лишь оскверняет, а истинной церковью они признавали только самих себя. Кроме того, согласно донатистским представлениям, благодатность крещения находится в тесной связи с личностью его совершителя: грешник не может подавать дар, которого он в силу своей порочности не имеет сам. В полемике с донатистами епископ Оптат Милевский оспорил категоричность их позиции и отверг выводы, которые они делали из положений Киприана. Он исходил из наличия определённой градации в отпадении от церкви и отличал схизму от ереси. Еретики, рассуждал епископ Оптат, исказили Символ веры, а значит, отвергли и саму истину, и потому их крещение не может быть подлинным. Но раскольники согрешают только против христианской любви, однако Символ веры они сохраняют неповреждённым. Поэтому, можно сказать, что отделение схизмы от церкви не полное и не окончательное, грех схизматиков может быть уврачёван. Отсюда, по мнению епископа Оптата, следует, что некоторое частичное единство донатистов с церковью сохраняется. Совершаемое ими во имя Пресвятой Троицы крещение действительно. На рубеже IV и V вв. в полемику с донатистами вступил Августин Блаженный. В сочинениях «Contra epistolam Parmeniani» («Против послания Пармениана») и «De baptizmo contra donatistos» («О крещении против донатистов») он отверг их учение об абсолютной святости земной церкви и критиковал практику перекрещивания еретиков. Августин Блаженный утверждал, что церковь на земле – это общество людей, только стремящихся к святости, но ещё не безусловно святых. В церкви праведные находятся вместе с грешниками, подобно тому как в поле пшеница растёт рядом с плевелами. Святость церкви определяется не святостью её членов, а тем, что она есть Тело Христово, и в ней действует Святой Дух. Для обоснования действительности крещения раскольников и еретиков Августин Блаженный проводил важнейшее для всего последующего латинского учения о таинствах различение между таинством самим по себе (sacramentum) и присущим таинству освящающим действием благодати (res). Таинство совершается независимо от личного достоинства его совершителя. Тайносовершительная сила подаётся через присущее церковной иерархии апостольское преемство, восходящее к Самому Христу. Таинство, совершённое даже в расколе или ереси, но в соответствии с правилом церкви, свято само по себе и потому действительно.