Гюстав Доре владел широкой палитрой жанра карикатуры – от мягкого юмора до гротеска. Эти черты связывают его искусство с искусством романтизма. Гюстав Доре заявлял, что хотел бы проиллюстрировать все великие произведения классической литературы. Его творческое наследие составляют более 200 произведений, среди которых «Собрание сочинений» Джона Байрона (1854 г.), «Озорные рассказы» Оноре де Бальзака и «Рассказы» Теофила Готье (1855 г.), «Путешествие по Пиринеям» ИпполитаТэна (1855 г.), «Опыты» Мишеля де Монтеня (1859 г.), «Рейнские сказания» и «Сказки» Шарля Перро (1861–1862 гг.), «Приключения барона Мюнхгаузена» Рудольфа Эриха Распе (1863 г.), «Труженики моря» Виктора Гюго и «Капитан Фракасс» Теофила Готье (1866–1867 гг.), «Басни» Жана де Лафонтена и «Потерянный рай» Джона Мильтона (1867 г.), новое издание «Гаргантюа и Пантагрюэля» Франсуа Рабле (1873 г.) с иллюстрациями в полный лист. Широко известны иллюстрации к «Божественной комедии» Данте, работа над которыми началась осенью 1855 г. («Ад» вышел в 1861 г., «Чистилище» и «Рай» – в 1869 г.), и к «Дон Кихоту» Мигеля Сервантеса (1863 г.); материалы для работы над романом Гюстав Доре собирал в Испании в 1862 г. Последней его проиллюстрированной книгой был «Ворон» Эдгара По (1883 г.). Неосуществлёнными остались иллюстрации к «Макбету» Уильяма Шекспира, подготовительные рисунки к которым были сделаны в 1877 г. Гюстав Доре выполнил более 80 тыс. рисунков, а также большое количество литографий, гравюр, акварелей. Ежегодно выпускал несколько иллюстрированных книг, повторял издания прежних лет, иногда дополняя их новыми рисунками, обеспечивая работой лучших парижских ксилографов, число которых достигало 150. Гюстав Доре, названный позднее «индустриализованным романтиком», организовал работу, подобно поточному производству. Русский художник и путешественник Николай Николаевич Каразин, побывавший в мастерской Гюстава Доре в 1870 гг., вспоминал, что тот раскладывал на столах мастерской доски, загрунтованные тонким слоем белил, затем наносил на них рисунок, начиная с первой доски, «как бы по конвейеру»: сначала кистью намечались общие пятна композиции, затем происходило её уточнение, наконец, белилами расставлялись последние блики. Этот метод позволял добиться единства рисунка и отделки формы, общности типажа. Исполнив подобным образом 20 рисунков, он созывал гравёров и предлагал им выбрать сюжеты, которые «будут под силу и заинтересуют композицией».