Ни сцен из жизни христиан, ни подвигов мучеников исследователи не находят в живописи катакомб и вообще в искусстве первых христиан, которое даже появления исповедников перед трибуналом не изображало; в этом отношении они указывают только на одно исключение – на фреску второй половины III в. в катакомбе Каллиста, изображающую появление юноши-христианина перед судьёй, быть может, императором, и произнесение над ним рокового приговора. В конце IV в. живопись в подземных кладбищах почти совершенно прекращается; лишь несколько фресок исследователи относят к V в., но они очень плохие. Общий характер живописи катакомб, скорее, весёлый, чем грустный. Можно было бы ожидать, что фрески должны были бы отражать в себе хотя до некоторой степени серьёзность положения христианской общины и те бедствия, которым ей приходилось подвергаться; между тем, ничего подобного в искусстве катакомб нет. Здесь исследователи видят наследие понятия об искусстве, полученное от классического мира. Точно так же и в гробницах римлян-язычников встречаются постоянно фрески оживлённого и игривого характера. Памятники первоначальной христианской живописи сохранились для нас также и в катакомбах Неаполя. В них преобладает декоративный, классический характер, но орнаментика их блистательнее, игривее и даже чувственнее, чем в римских катакомбах. Образчики христианской живописи первых веков были открыты и в других местностях Италии и эллинского Востока; все они имеют тот же характер, как и фрески римских катакомб. Первые христиане относились к скульптуре с предубеждением: они должны были предпочитать живопись скульптуре, поскольку статуи слишком живо напоминали им истуканы языческих богов и изваяния императоров, перед которыми их принуждали совершать обряд возлияния вина и курения фимиама. Кроме того, новообращённые иудеи совершенно отрицали её, христиане из язычников опасались возможности соблазна ввиду того положения, какое она занимала в язычестве. Несмотря на это, скульптура всё же получила распространение среди христиан – в виде рельефа. Число скульптурных произведений незначительно в сравнении с большим количеством фресок, сохранившихся в различных катакомбах. До нас дошло несколько статуй из мрамора; они принадлежат или к периоду гонений, или к первым временам торжества новой веры. По большей части это – «Добрый Пастырь», молодой, красивый юноша в одежде и с атрибутами античных пастухов. Некоторые из подобных статуй были найдены в катакомбах Рима, другие сохранились в разных местах Италии и Востока. Достоинство их различное; между первыми есть образы наивные и грациозные, которые, хотя и не обладают всеми качествами произведений хорошего времени классического искусства, но производят приятное впечатление. Самые ранние принадлежат к концу II или началу III вв. Император Константин Великий, желая украсить фонтаны в Константинополе религиозными изображениями, избрал фигуры «Доброго Пастыря» и «Даниила во рве львином». Но идеи новой религии выражались полнее сложными, многофигурными композициями, чем отдельными статуями, и потому христиане предпочитали им барельефы, которые высекались на внешних сторонах саркофагов.