Кандидат в священники и диаконы должен был хорошо знать вероучительные книги, в перспективе предполагалось избирать только из окончивших духовные училища. Перед поставлением требовалось публично проклясть все «раскольнические согласия» и принести присягу императору. Не следовало ставить к одной церкви много священников и дьяконов, ещё больше осуждались те, кто оставлял свою церковь и «волочился семо и овамо», им грозило наказание вплоть до лишения сана. Декларировался принцип соблюдения тайны исповеди, за исключением тех случаев, когда кто-либо, не раскаиваясь, сообщал о своём намерении совершить преступление против государственной власти или монарха или собирался сознательно оповестить о «ложном чуде», – священники были призваны объявлять об услышанном. «Прибавление...» предписывало применять правила о епитимиях с рассуждением, учитывая конкретную ситуацию (например, не накладывать епитимию, если кающийся при смерти). Священники предостерегались от протежирования своим родственникам при выборе церковнослужителей, а также от различных «бесчинств»: пьянства, ссор, участия в кулачных боях и т.д. Кроме того, приходские священники должны были вести метрические книги. Раздел о монашестве приводит правила пострига. Возраст постриженика должен был быть не менее 30 лет (для женщин – не менее 50 или 60 лет). Запрещалось постригать воинов, крестьян или приказных без отпускного свидетельства, лиц, имеющих долги, избегающих суда. Нельзя было понуждать детей, а также вдовых клириков к постригу. Постриг лиц, состоящих в браке (даже при условии развода и совместного пострижения), не одобрялся. Ужесточалась борьба за дисциплину в монашеской жизни. Вступивший в монастырь передавался под надзор опытному монаху и должен был пройти трёхлетнее послушание перед постригом, который совершался только с разрешения епископа. Монахи должны были причащаться не менее четырёх раз в год во время постов. Отлучаться из монастыря без серьёзных причин не рекомендовалось, ходить в гости разрешалось не более четырёх раз в год. Переход в другой монастырь допускался лишь в крайнем случае. Принимать пищу следовало только во время общей трапезы. Неграмотные монахи должны были учиться читать, для этого надлежало устроить особые кельи для занятий. После смерти монаха его имущество переходило монастырю (имущество епископа – Синоду). Настоятели должны были избираться братией. Они не могли принуждать монахов приходить к себе на исповедь, в обители назначался общий духовник. Казна монастыря находилась в ведении казначея, а не настоятеля. В «Прибавлении...» отмечалось, что «в монастырях подобает общему житию быти». Предписывалось сводить братию малочисленных монастырей в одну обитель, освободившиеся церкви обращать в приходские, не строить уединённые скиты. Новые монастыри можно было строить только с разрешения Синода. При монастырях рекомендовалось открывать «странноприимницы» и больницы. Следовало вести запись всех постриженных в монахи, а также монастырских доходов и расходов. «Духовный регламент» переиздавался в XVIII–XIX вв. не менее 20 раз. В 1917 г. он был отменён Поместным собором православной российской церкви.