Первое заседание Синода состоялось 27 мая 1927 г., в тот же день по епархиям был разослан указ, предписывавший епархиальным архиереям подать заявления в местные органы власти с прошением «о регистрации их преосвященных с состоящими при них епархиальными советами (каковые образовать временно путём приглашения указанных преосвященными лиц)». Началась работа по воссозданию по нормам гражданских законов церковно-административной структуры Московского патриархата. 29 июля 1927 г. Временный Синод, действовавший при Заместителе Местоблюстителя и под его председательством, издал «Декларацию». Помимо митрополита Сергия свои подписи под ней поставили все члены Синода, кроме пребывавшего в ссылке митрополита Арсения (Стадницкого) и болевшего архиепископа Севастиана (Вести). «Декларация» была подписана и напечатана в виде листовки тиражом 5 тыс. экз. для рассылки по приходам. 18 августа того же года документ был опубликован в газете «Известия». Появление «Декларации» вызвало споры, не утихающие до настоящего времени, что делает необходимым объективный и корректный анализ содержания данного документа. В «Декларации», по сути дела, были конкретизированы положения, уже обозначенные в документах, составленных патриархом Тихоном за два последних года его первосвятительского служения. В «Декларации» также повторялись некоторые мысли, выраженные в «Памятной записке соловецких епископов» 1926 г., например, признание правомерности в сложившихся политических условиях отделения церкви от государства. Однако в отличие от «Памятной записки...» в «Декларации» отсутствует критический элемент в оценке политики советского правительства по отношению к церкви. По тону «Декларация» существенно отличалась и от проекта обращения митрополита Сергия, составленного в 1926 г. В проекте 1926 г. содержалось заявление о лояльности церкви к гражданской власти и о её совершенной аполитичности, а в «Декларации» подчёркивалось позитивное отношение к советской власти, однако в отличие от обновленческих документов без какого бы то ни было намёка на идеологическую близость к режиму. «Декларация» начиналась с обоснования действий Заместителя Местоблюстителя и Временного Синода желанием патриарха Тихона перед кончиной «поставить нашу Православную Русскую Церковь в правильные отношения к Советскому Правительству и тем самым дать Церкви возможность вполне законного и мирного существования». Поскольку, как говорилось в «Декларации», мирному устройству церковных дел препятствовало недоверие властей ко всем церковным деятелям из-за выступлений «зарубежных врагов Советского Государства», в том числе пастырей и архипастырей церкви, то первой целью послания митрополит Сергий и возглавляемый им Синод объявляли «показать, что мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского государства... а с нашим народом и нашим правительством». У критиков «Декларации» вызывало неприятие уже её начало, в котором единственной причиной ненормальности государственно-церковных отношений представлялись действия архипастырей и клириков, враждебно настроенных к советскому правительству. Протопресвитер Григорий (Граббе, впоследствии епископ Русской православной церкви за границей), один из самых непримиримых обличителей действий митрополита Сергия, писал, что «весь центр тяжести в установлении “правильных отношений” в “Декларации” переносится исключительно на Церковь, как будто возможность её “вполне законного и мирного существования» зависит только от неё, а не от гражданской власти”».