Выделяются диптихи живых и диптихи усопших. В диптихи живых включались имена пап и патриархов, епископов и священников, ктиторов данной церкви, клириков разных чинов, императора, других знатных лиц из мирян. В диптихах живых вспоминалась вместе с тем Богородица, мученики и др. Включение святых в диптихи живых указывает на такое понимание святости, при котором святые (в отличие от других праведно усопших) наделяются способностью деятельно соучаствовать в жизни церкви – как заступники и покровители. В диптихи усопших включались, прежде всего, те, кто в течение жизни были записаны в диптихах живых, в первую очередь, сюда входили имена всех епископов, скончавшихся в общении с церковью. Поскольку в поминальные списки вносились имена всех тех, кто показал усердие и преданность религии, то подобные синодики сделались с течением времени слишком длинными для того, чтобы умещаться на одном диптихе. Поэтому появились диптихи троякого рода: епископские (для поминовения местных архиереев), диптихи живых (куда вписывались имена здравствующих государей, духовных сановников, жертвователей на пользу церкви и вообще всех достойных её чад) и диптихи усопших, предназначавшиеся для записи скончавшихся поборников религии и благочестивых людей. Включение в диптихи было высокой честью, признанием праведной жизни верующего, его духовного достоинства и верности церковному учению. У Псевдо-Дионисия Ареопагита («О церковной иерархии») говорится, что при чтении священных таблиц оглашаются имена тех, кто жил святой жизнью и в ревностном служении достиг совершенства. Напротив, исключение из диптихов было тяжелейшим наказанием, показывавшим, что исключённое лицо отпало от общения с церковью. Так, например, из церковных диптихов было вычеркнуто имя византийского императора Анастасия I Дикора (491–518), который отверг решения Халкидонского собора. Вообще, обвинение в ереси сопровождалось исключением из диптихов; наличие или отсутствие имени в диптихах могло служить свидетельством православия (или неправославия) скончавшихся епископов. Так, во время споров о православии Феодора Мопсуестийского (около 350 – 428 гг.) при императоре Юстиниане I Великом (527–565 гг.) неправославие Феодора доказывали, в частности, отсутствием его имени в диптихах Мопсуестийской церкви. Из диптихов живых впоследствии развиваются мартирологи, из диптихов усопших возникают в ходе церковно-литургического развития поминальные книги (помянники). В Средние века употребление диптихов в церкви сделалось всеобщим. Они стали водиться и у частных людей (однако их характер и назначение постепенно менялись). Священные изображения стали помещаться на внутренних сторонах досок, внешние же стороны оставлялись гладкими. Это были уже не записные книжки или переплётные оклады книг, а образа-складни, перед которыми благочестивые люди молились в своих домах и которые крестоносец, пилигрим и самый бедный странник брали с собой в путь как предметы религиозного поклонения. Памятники этого рода особенно размножаются в IX в. после эпохи иконоборчества. По мнению исследователей, именно гонения на священные изображения способствовали распространению таких небольших и скрываемых образов. Наряду с диптихами из слоновой кости вошли в обращение триптихи – трёхстворчатые складни, сделанные из того же материала, а также и складные образа, резаные из дерева, литые из меди, изготовленные из благородных металлов и украшенные эмалью. В XIV в. из-за редкости и дороговизны слоновой кости получили распространении деревянные складни, принимавшие порой значительные размеры и служившие в церквах и капеллах напрестольными иконами. Однако костяные и металлически диптихи продолжали быть в ходу вплоть до XVI в. и даже позже.