Аристотель подчёркивает необходимость деятельности для достижения блага, потому что «в жизни прекрасного и благого достигают те, кто совершает правильные поступки». Высшее благо есть то, что желательно народу и государству, поэтому оно относится к ведению самой главной науки, которой в «Никомаховой этике» признаётся политика, т.е. искусство управления государством. В начале «Политики» Аристотель также подчёркивает, что общение, называемое государством, организуется ради какого-то блага (как и всякая деятельность), причём это общение – наилучшее, и благо, к какому оно стремится, – высшее. Вместе с тем Аристотель утверждает, что благо как нечто общее не существует, имея в виду, что нельзя найти какую-то одну идею, обосновывающую различные блага. Он предлагает специально рассмотреть этот вопрос в другой части философии, поскольку, даже если есть единое абсолютное благо как таковое, в этике рассматривается благо, которое можно осуществить в поступке или приобрести. Телеологическое понимание блага проявляется и в физике Аристотеля (трактаты «Физика» и «О небе»). Благо есть конечная цель всякого движения, поэтому элементы в подлунной сфере движутся простыми движениями к своим «естественным местам», а эфир – пребывает в надлунной сфере: природа всегда реализует наилучшее из допустимого. Одушевлённое существо движется, признавая благо и отвергая зло: к первому стремится, второго избегает. Уточняя исходный тезис «движет желание и ум», Аристотель подчёркивает, что и ум сам по себе не движет, если нет предмета стремления. Отсюда подлинный двигатель – предмет стремления, а им является или благо, или кажущееся благо, причём не всякое, а достижимое в деятельности. Как предмет стремления движет и первый двигатель: предмет стремления есть конечная цель, а ею, по словам Аристотеля, может быть только наилучшее. В отличие от этики и политики в физике Аристотель доказывает единственность и неподвижность этого блага. Развивая тезис о совпадении предмета желания и предмета ума (отождествляемого с волей), которые движут как цель и сами остаются неподвижными, Аристотель утверждает: «Высшие предметы желания и ума тождественны друг другу, ибо предмет желания – это то, что кажется прекрасным, а высший предмет воли – то, что на деле прекрасно». При этом ум как мыслящее совпадает с умопостигаемым-мыслимым, поскольку он нематериален, а у нематериального «умозрительное познание и умозрительно познаваемое – одно и то же». Согласно Аристотелю, ум как высший предмет стремления является высшим благом, т.е. богом. Показывая, что благо должно быть окончательной целью всякого стремления, он не объясняет, каков предмет стремления самого совпадающего с данным предметом ума. Специально рассматривая в «Евдемовой этике» различные представления об идее блага, Аристотель показывает, что о благе говорится в стольких же смыслах, как и о сущем, поэтому благо в соответствии с категорией «нечто», или первой сущности, будет умом и богом, в соответствии с категорией качества – справедливостью, количества – мерой и т.д. Но наличие ума и бога в сфере бытия не делает, по Аристотелю, благо чем-то самостоятельно существующим, абсолютным.