БОККАЧЧО Джованни - Страница 3

Поэма «Фьезоланские нимфы» – последнее из преддекамероновских произведений. Это – произведение эпохи Возрождения, с которым ещё теснее, чем с «Фьямметтой», исследователи связывают представление о возникновении художественного стиля ренессанс и зарождении одного из основных творческих методов Нового времени, метода возрожденческого реализма. Мифология здесь уже не античная, а ренессансная, ставшая органическим компонентом нового художественного содержания. Она порождена не чтением Овидия и Вергилия, а самим гуманистическим мировосприятием. И юноша Африко, и нимфа Менсола – «естественные» люди, живущие в некую «предысторическую» эпоху на лоне идиллической природы. Боккаччо изобразил их чувственную любовь как прекрасное проявление человечности, побеждающей аскетизм потому, что он враждебен прекрасной природе и самому естеству человека. Хотя влюблённые гибнут, подлинное «историческое» поражение в поэме терпит Диана, за суровыми установлениями которой угадываются заповеди средневекового христианства. Никогда до того ни один поэт не изображал любовь так всесторонне, так правдиво и вместе с тем так поэтично. В поэме «Фьезоланские нимфы» Боккаччо сознательно пользуется формами «старинного любовного предания» для утверждения новых эстетических, нравственных и общественных идеалов, бывших для него идеалами не только национальными, но и общечеловеческими. Предельно полное художественное раскрытие эти идеалы получили в «Декамероне», главной книге Боккаччо, ставшей победой ренессансного реализма. Сто новелл рассказываются в течение десяти дней в обществе десяти молодых людей и юных дам. Отсюда греческое название книги, которое можно было бы перевести как «Десятиднев». Книга имела успех, и у неё сразу же появилось вульгарно-простонародное прозвище – «Князь Галеото». Оно намекало на идейных противников Боккаччо, силившихся доказать, что «Декамерон» подрывает устои религии и морали. Возражая критикам, Боккаччо говорил, что при желании непристойности можно обнаружить даже в Библии. Он специально оговаривал, что его новеллы не предназначены для погрязших в ханжестве бюргеров и их жён – для тех, «кому надо читать «Отче наш» либо испечь пирог или торт своему духовнику». Тем не менее, от подзаголовка «Князь Галеото» он не отказался. Народная, «низменная» традиция городской литературы была основой стилистики и сюжетики «Декамерона», питающей их «почвой». Боккаччо этого не скрывал. В отличие от многих гуманистов конца XIV – начала XV вв. он не отгораживался от бушевавшей вокруг него стихии народного языка и фольклора, сохранил «простонародный» подзаголовок, потому что считал, что тот, при всей своей вульгарности, не опровергает, а дополняет основное «гуманистическое» заглавие его книги, подчёркивая её новаторство: органическое соединение «низкой» традиции средневекового фольклора и городской литературы с «высокой» традицией литературы рыцарской и придворно-светской. С точки зрения фабул, «Декамерон» был своего рода компендиумом предшествовавшей ему повествовательной литературы. Поэтому некоторые современные зарубежные учёные не только объявляют «Декамерон» своего рода «суммой» Средневековья, но и обнаруживают в его композиции ту же самую «готическую архитектуру», которую им угодно видеть в «Божественной комедии» Данте. Но это неверно, говорят другие, поскольку именно в построении «Декамерона» очень явственно обнаружилась смена готики – ренессансом, трансцендентного – имманентным, Бога – человеком, теологии – гуманизмом и жестокого порядка метафизической необходимости – гармонией индивидуальной свободы. Органическое соединение «высокой» и «низкой» традиций оказалось в «Декамероне» возможным, прежде всего, потому, что они обе были приведены автором, так сказать, к общему знаменателю нового художественного стиля, языка и мировоззрения. Старые истории рассказывались в книге только для того, чтобы быть опровергнутыми новым переосмыслением. Главным в «Декамероне» оказались новые идеи.

 



 
PR-CY.ru