Несколько иное отношение к Евхаристии установилось на Западе. Здесь дольше держалось её символическое значение, и на первый план в богослужении выступала идея жертвы, приносимой верующими в Евхаристии. Это неважное, по-видимому, различие во мнении впоследствии привело к значительному спору о времени пресуществления Святых Даров: в Восточной церкви утвердилось мнение, что моментом пресуществления (или, для более раннего времени, освящения) является молитва призывания Святого Духа, а в Западной – момент произнесения учредительной формулы Евхаристии. Роль завершителя предшествующего развития сыграл византийский богослов Иоанн Дамаскин (около 675 – около 750 гг.). По его учению, хлеб и вино не остаются простыми земными элементами и не изменяются, с другой стороны, в своей сущности, но соединяются с Божеством, сохраняя своё своеобразие – символ объединения во Христе двух природ. Это учение было принято на Седьмом Вселеснком соборе (787 г.). Оно продержалось очень долго и только в XIII–XV вв. на Востоке снова, под влиянием Запада, взяло верх учение о пресуществлении. Состав богослужения с IV в. увеличился до бесконечности. Церковь спешила сменить языческий культ христианским. Ежедневно, вначале на Западе, а с V в. и на Востоке, стали совершаться литургии, кроме времени четыредесятницы. Появились и другие виды богослужения, утреннего, вечернего и ночного, зачатки современных утрени, вечерни и всенощной. Возникшая среди монашества идея неусыпной молитвы нашла выражение в дневных молениях, так называемых «часах». Стали возникать новые виды богослужения, приноровленные к различным случаям частной жизни. Состав литургии на Востоке только к XIII–XIV вв. принял его современный вид. Вначале образовались различные виды литургий в разных центрах церковной жизни. Основными обрядами на Западе были, с одной стороны, галликанский и близкие к нему испано-мосарабский и кельтский, с другой – римский (к нему был, вероятно, близок обряд Северной Африки). Галликанская литургия представляла собой видоизменение проникшего в IV в. на Запад восточного оригинала. Борьба галликанского и римского обряда, сопровождавшаяся взаимным влиянием их друг на друга, закончилась в XVI в., когда по постановлению Тридентского собора (1545–1563 гг.) папой Пием V (1566–1572 гг.) был издан общий служебник, узаконивший римскую мессу. Этот служебник впоследствии подвергался исправлениям; его последняя редакция была издана в 1634 г. папой Урбаном VIII (1623–1644 гг.). В крупных городах существовали свои традиции (например, в Медиолане, где богослужение содержало элементы и римского, и галликанского обрядов). На Востоке важнейшими были александрийский и восночносирийский (обряд христиан Персии) обряды, а также группа близких друг к другу обрядов Антиохии, Кесарии Каппадокийской (и Армении, обряд которой первоначально зависел от кесарийской практики), а после императора Константина I Великого (323–337 гг.) – ещё и Иерусалима и Константинополя, – которая может быть названа анатолийской практикой. Позднейшее предание связывало их с именами апостольских основателей данных церквей. В каждом из обрядов использовался свой тип анафоры. Начиная с III в., состав литургии стал значительно увеличиваться новыми молитвами и символическими действиями. Образовалась литургия оглашенных с очень длинными молитвами над различными разрядами готовящихся к крещению. Процесс расширения литургии вызвал стремление к её сокращению; эта задача была выполнена епископами больших городов. Наряду с Антиохией, Александрией и Римом здесь деятельно выступают Иерусалим, Малая Азия, Армения, Персия. Африка, Милан и Константинополь. Какова была доля участия отдельных лиц, исследователям установить с достоверностью не удалось. На формирование местных обрядов кроме общей централизации церкви оказал большое влияние процесс перевода богослужения с греческого на национальные языки. Так, широкое употребление на Западе латыни за богослужением начинается с IV в. Количественный рост церкви, а также потрясавшие её в IV в. ереси и расколы сделали необходимой письменную фиксацию её молитвенного наследия.