Христианский монах и богослов Иоанн Кассиан (около 360 – 435 гг.), говоря о Боговоплощении, прямо указывает, что «тогда происходит начало нашего Господа и Спасителя, когда и зачатие». Ожидая чуда девственного материнства, Мария направилась в дом Захарии и Елизаветы, своей родственницы, которая жила в гористой местности, в земле Иуды (Лк. 1:39) и уже шестой месяц ожидала рождения будущего Иоанна Крестителя, чтобы разделить её радость. Когда Елизавета услышала приветствие Марии, младенец в её утробе взыграл, и Елизавета исполнилась Святого Духа и громко воскликнула: «Благословенна Ты в жёнах, и благословен плод чрева Твоего! Чем я заслужила такую честь, что ко мне пришла мать моего Господа?» (Лк. 1:41–45). Слыша в приветствии Елизаветы повторение слов Архангела, Дева Мария убедилась, что всё происходит по внушению Святого Духа. Её чистое сердце прониклось той оживляющей небесной силой, которая даёт возможность обнять взором всё прошедшее и будущее и определить всё величие настоящего. Посылая слова благодарности Господу, Мария воскликнула: «Величит душа Моя Господа…» (Лк. 1:46–55). Эти слова (Anima mea Dominum…) легли в основу красивейшего гимна, известного среди католиков и протестантов как «Магнификат». Евангелия однозначно говорят о девственности Марии до рождения Христа, а доктрина о Её девственности («post partum»), отрицавшаяся одним из выдающихся раннехристианских теологов Квинтом Септимием Флоренсом Тертуллианом (155/165 – 220/240 гг.) и монахом Иовинианом (ум. в 405 г.), была принята на основе Священного Предания и решительно защищалась позже ортодоксами, в результате чего был выработан термин «Приснодева», закреплённый на Пятом Вселенском соборе в Константинополе (553 г.). Начиная с IV в. общепринятыми становятся формулы, подобные той, что сформулировал виднейший представитель западной патристики Августин Блаженный (354–430 гг.): «Девой зачала, девой родила, девой осталась». Учение о девственности Марии впервые было разработано в ответ на отрицание этого некоторыми гностиками, в частности, Керинфом (около 100 г.) и языческими критиками типа Цельса (вторая половина II в.). При этом речь шла не только о самой непорочности зачатия, но и о сохранении девственности при рождении и после него. В католической церкви метафизичность рождения Иисуса без нарушения девственности Марии была подтверждена энцикликой папы Пия XII (1939–1958 гг.) «Mystici corporis». В доме Захарии Мария прожила три месяца, после чего вернулась в дом Иосифа (Лк. 1:56–57). После возвращения в Назарет следы зачатия стали заметными для Иосифа. Он был удивлён, увидев, что Дева Мария ожидает ребёнка, огорчился («в нём восстала буря сумнительных помышлений») и лишь из жалости к Ней не захотел Её опозорить публичным обвинением, поэтому решил отпустить Её без огласки. Однако по апокрифической версии сообщается, что после посещения Марии Архангелом Она была прилюдно подвергнута испытанию «горькой водой, наводящей проклятие» на неверных жён: этот способ рекомендуется в Библии (Числ. 5:11–31) и даже в талмудическом трактате «Сота». Однако Марии удалось пройти испытание, что подтвердило Её целомудрие. Иоанн Златоуст писал: «Иосиф высказал в этом случае мудрость: не обвинял и не укорял Деву, но думал только отпустить Её». Однако ангел во сне сказал ему: «Иосиф, сын Давида, не бойся взять в свой дом твою жену Марию, потому что она беременна от Святого Духа. Она родит сына, и ты назовёшь его Иисус, потому что он спасёт свой народ от грехов». После этого Иосиф проснулся и сделал так, как велел ему ангел: взял свою жену в свой дом, завершив свадебный обряд, но не имел с Ней близости. В евангельском повествовании апостола Луки говорится, что по повелению императора Октавиана Августа (31 г. до н.э. – 14 г. н.э.) в стране проводилась всенародная перепись населения, поэтому Иосиф и его родные отправились в свой родной город Вифлеем, т.к. у евреев был обычай вести переписи по коленам, племенам и родам, а всякое колено, род или племя имели свои определённые города и праотеческие места. Для обычного пути из Назарета в Вифлеем требовалось больше трёх суток, а при обстоятельствах святой четы она могла совершить этот путь гораздо медленнее. Поэтому неудивительно, что в пути по гористой местности и в том положении, в котором находилась Святая Дева, Она утомилась и почувствовала потребность в отдыхе. Но поскольку в гостинице места не оказалось, Святому Семейству пришлось остановиться в пещере, где содержался скот.