Известность В.И. Белова была упрочена выходом повести «Плотницкие рассказы» (1968 г.), в которой запечатлены мучительные «узлы» истории советской деревни в дружбе-вражде соседей – труженика и активиста-краснобая. Это – сплошной диалог длиной в целую жизнь, в котором звучат голоса односельчан – праведника Олёши Смолина и кляузника Авинера Козонкова, за которым тянется хвост старых и не очень старых грехов. Спор идёт преимущественно об устройстве общественной жизни, вызывая «притихших духов» революции и коллективизации, но, по сути, выходит на уровень размышлений о природе человека. Символичен финал повести, в котором оба соседа, наспорившись до хрипоты, заводят общую песнь, а рассказчик – летописец их спора, отбившийся от сельской жизни, не может «им подтянуть»: «не знал я слов из этой песни». Продолжая традиции русских прозаиков и публицистов, писавших о крестьянине и крестьянском труде, В.И. Белов переносит ударение с темы изнуряющей «власти земли» над человеком, с изображения крестьянской жизни как «безрадостного круговорота пота и пищи» на гармоническое устроение жизни человека на земле, дружественную связь земледельца и природы, на «лад» крестьянского «мира». Его герой – всегда «человек в пейзаже» и «человек в семейном кругу», чья жизнь глубоко укоренена в род, в опыт поколений. Обретая независимость от автора, он говорит и действует «от первого лица». Ориентация на живое народное слово, воссоздание ритма и интонации крестьянской речи особенно наглядны в миниатюрах-скоморошинах «Бухтины вологодские завиральные» (1996 г.) – пёстром собрании историй, рассказанных деревенским краснобаем старым печником Кузьмой Ивановичем Барахвостовым. Это – своеобразный лексикон северного русского говора, любовно составленное собрание слов, острот, присловий, поговорок вологодских крестьян, свидетельствующее о меткости народной речи, живости и бойкости ума её носителей. Собирательская работа была продолжена в книге «Лад» (1978–1981 гг.) на другом материале. Это – «очерки о народной эстетике», как объявлено в подзаголовке книги, составленной из записей народных поверий и описании обычаев, занятий, ремёсел, распределённых по календарному годовому циклу. В эпическом романе «Кануны» (1972–1976 гг.) изображена старая северная деревня, ещё не затронутая губительной коллективизацией. Здесь В.И. Белов также отдаётся своей страсти к коллекционированию фактов и подробностей народной жизни, зиждущейся на идеале лада и красоты. Писатели-«деревенщики» в 1980–1990 гг. ставили вопрос «Что впереди?» с необыкновенной остротой. Свой ответ на него дает и Белов в романе «Всё впереди» (1986 г.), пытаясь обвести привычный традиционный уклад сельской жизни призрачным магическим кругом, за который нет ходу «чужакам» (из его «писательской тетради» «Дорога на Валаам», 1997 г., выясняется, что к «чужим» относятся едва ли не все горожане, в особенности москвичи). В этом тенденциозном романе социально-нравственная ущербность русской городской интеллигенции мотивируется потерей национального самосознания. В пользу этой ксенофобской позиции писатель приводит всё новые и новые аргументы.