Он различал три разновидности опыта: внешний, приобретаемый с помощью человеческих чувств; внутренний, направленный на познание духовных сущностей и интерпретируемый Р. Бэконом в духе мистического озарения у виднейшего представителя западной патристики Августина Блаженного (354–430 гг.); и праопыт, которым Бог наделил «святых Отцов» церкви. Познание не мыслилось им без благодати веры, тем более что единственная совершенная мудрость заключена в Священном Писании. Он утверждал, что царственная экспериментальная наука остается, однако, все ещё спекулятивной в сравнении с подлинно высшей и единственно практической моральной философией. На первом месте среди благодеяний этой «госпожи всех частей философии» стоит упорядочение государства как громадной машины с тем, чтобы в нём «никто не остался праздным», а главное, осуществлялся бы отбор одарённой молодежи и интенсивное обучение её наукам и искусствам «ради всеобщего блага». Возрождение нравственности тем более необходимо, что знание проникает только в чистую душу. Лишь она способна принять иллюминацию свыше и оформить свои потенции энергиями деятельного интеллекта (intellectus agens), под которым Р. Бэкон понимает божественную премудрость. Р. Бэкон считал, что глубины знания откроются только христианам, и был уверен во всемирном распространении католичества путем покорения, обращения или даже уничтожения иноверцев. Судя о порче человеческого существа, «дошедшей до крайности», и веря пророчествам мудреца и волшебника кельтских мифов, наставника и советника королей Мерлина, Р. Бэкон ожидал с года на год пришествия Антихриста, схватки с ним христиан и последующего обновления мира. Отсюда проект научного и нравственного вооружения христианского народа ради вселенского «государства верных» под водительством папы. Основные причины невежества он видел в преклонении перед неосновательными авторитетами, влиянии привычек, в суждениях невежественной толпы и, главное, в сокрытии собственного невежества под маской мудрости. Р. Бэкон полагал, что человек всегда будет стремиться к абсолютной истине, но находить лишь ту её часть, которую Бог захочет сообщить людям. Однако, сознавая недостаточность одиночного усилия в столь большом деле, Р. Бэкон даже в конкретных научных анализах тяготеет к жанру убеждения (persuasio) в надежде склонить папу или других к финансированию своего проекта. В идеале «совокупной мудрости» исследователи видят у него влияние мистического псевдоаристотелевского средневекового трактата «Тайная тайных» («Secretum secretorum»). В вопросе об универсалиях Р. Бэкон занимал позицию умеренного реализма, считая, что всеобщее (сфера философии) содержится в единичных вещах, которые объективно существуют и познаваемы в опыте. Он выступал за реформу теологии, суть которой состоит в том, что «священники знания» (теологи) должны стремиться к восстановлению подлинного, канонического смысла Божественного откровения, содержащегося в Евангелии; с резкой критикой авторитаризма схоластической философии, невежества схоластических теологов и не считал предосудительным использовать знания, накопленные язычниками. Учение Р. Бэкона было осуждено орденом францисканцев, однако его идеи об «опытной науке», достижения в области естествознания сыграли свою роль в становлении науки и философии Нового времени. Продолжателем науки Р. Бэкона исследователи считают великого учёного Леонардо да Винчи (1452–1519 гг.) с его недоверием к отвлеченной науке, ориентацией на практическое изобретательство. К позициям Р. Бэкона близки британский философ, основатель методологии опытной науки Фрэнсис Бэкон (1561–1626 гг.) с его эмпирической наукой и французский философ, математик, физик и физиолог Рене Декарт (1596–1650 гг.) с его математизацией знания. К «магической» тематике Р. Бэкона обращались естествоиспытатели XVI в., искавшие естественных путей к чудесам алхимии. В наши дни Р. Бэкон – предмет оживленной философской дискуссии в связи с проблемами новоевропейской науки.