Другой важнейший урок Бодлера заключается в том, что им окончательно утвержден обозначившийся во Франции и раньше перенос упора с преемственности на первопроходчество. Мастерам былых времен, предпочитавшим обычно самоопределяться внутри векового канона даже и тогда, когда они исподволь его меняли, он отчетливо противополагает новейших мастеров, приглашая их вдохновляться, прежде всего, «красотой и героизмом сегодняшней жизни», без оглядки на «учения о единой абсолютной красоте», зато с полным доверием к «безупречной наивности» собственного видения вещей – «источнику самобытности». Бодлеру принадлежит и одно из наиболее внятных описаний воздействия гашиша на человеческий организм, которое на долгие годы стало эталоном для всех, кто писал о психотропных продуктах из конопли. С 1844 по 1848 гг. он посещал «Клуб гашишистов», основанный Жаком-Жлзефом Моро, и употреблял давамеск (алжирскую разновидность гашиша). По свидетельству писателя и критика Теофиля Готье (1811–1872 гг.), активно участвовавшего в жизни клуба, Бодлер «принял гашиш единожды или дважды в ходе экспериментов, но никогда не употреблял его постоянно. Это счастье, покупаемое в аптеке и уносимое в жилетном кармане, ему было отвратительно». Но впоследствии Бодлер пристрастился к опиуму, но к началу 1850 гг. преодолел это пристрастие и написал три большие статьи о своем психоделическом опыте, которые составили сборник «Искусственный рай» (1860 г.). Две статьи из трех – «Вино и гашиш» (1851 г.) и «Поэма о гашише» (1858 г.) – посвящены каннабионидам. Бодлер считал их воздействие интересным, но неприемлемым для творческой личности. По его мнению, «вино делает человека счастливым и общительным, гашиш изолирует его. Вино превозносит волю, гашиш уничтожает её». Несмотря на это, в своих статьях он выступает как объективный наблюдатель, не преувеличивая психотропные эффекты гашиша и не впадая в излишнее морализаторство; поэтому и неутешительные выводы, которые он делает из своего опыта, воспринимаются с определенной долей доверия. В 1864 г. Бодлер уехал в Бельгию, где провёл два с половиной года, несмотря на отвращение к скучной бельгийской жизни и на стремительно ухудшающееся здоровье. Он был в церкви Сен-Лу в Намюре, когда потерял сознание и упал прямо на каменные ступени. В 1866 г. Шарль Бодлер тяжело заболел. Свой недуг он описывал так: наступает удушье, путаются мысли, возникает ощущение падения, кружится голова, появляются сильные головные боли, проступает холодный пот, наступает непреодолимая апатия (по понятным причинам он умолчал о сифилисе). Тем временем болезнь с каждым днем ухудшала его здоровье, и 3 апреля в тяжёлом состоянии он был привезён в брюссельскую больницу, однако после приезда матери его перевели в гостиницу. В это время он выглядит ужасающе – перекошенный рот, остановившийся взгляд, практически полная потеря возможности произносить слова. Болезнь прогрессировала, и уже через несколько недель Бодлер не мог формулировать мысли, часто погружался в прострацию, перестал покидать постель. Несмотря на то, что тело ещё продолжало сопротивляться, разум поэта угасал. Его привезли в Париж и поместили в клинику, в которой он и скончался.