БЕРНАРД КЛЕРВОСКИЙ - Страница 13

Христианство в принципе не признает толерантности, поскольку есть только одна Истина, и прав лишь тот, кто эту Истину признает. И хотя христианство выработало представление о ценности отдельно взятой личности, способной противопоставить себя всему миру, но указало и единственно возможный путь для ее самоутверждения – противопоставление себя миру. Христианство в принципе не признает право человека быть другим, утверждая, что это право приобретается человеком или отказом от мира (одиночеством), или распятием. Оно говорит о том, что люди ВСЕГДА будут отнимать у других право быть другими, и это право надо отстаивать до конца, вплоть до распятия. В этом смысле можно говорить об анти-социальной направленности христианства. Любовь к другому, твари, только через любовь к Богу, Творцу, является, по своей сути, антигуманной. К XII в. эта идея была не только сформулирована в теории, но и проверена на практике. Дальше начинается откат к признанию ценности личности без отношения ее любви к Богу, получившего название Ренессанса. Возрождение – это не взлет представлений о возможностях человека без любви к Богу, это глубокий кризис христианских представлений о ценности человеческой личности. Философия идет в сторону развития гуманизма, развития естественных и технических наук, а христианство уже не вырабатывает ничего принципиально нового, стремясь больше к сохранению накопленного, т.е. Священного Предания, Священного Писания, традиции, которые находят свое воплощение не только в теологических трактатах, но и в архитектуре, живописи, литературе и т.д. Идеи Бернарда Клервоского оказали большое влияние на церковную жизнь. В своих мистических проповедях он выступает как блестящий стилист, и подобно тому, как основные идеи и терминология его проповедей наложила свой отпечаток на содержание европейской мистики, задав базовую тенденцию ее эволюции, так и стиль Бернарда Клервоского задал стилистическую парадигму для всей мистической теологии, в рамках которой стиль самого Бернарда Клервоского остается непревзойденным образцом. Его построение текста организовано фактически по постмодернистскому принципу конструкции, где каждая фраза являет собой изящный коллаж скрытых и явных цитат, пересекающихся ассоциативных рядов с завершающим благозвучным кадансом (только тезаурус цитируемых источников сужен до Священного Писания), а целое – характеризуется одновременно страстным пафосом и возвышенной трепетностью. Усвоение этого стиля западно-христианской мистикой задает особый вектор в европейской культуре, обнаруживающий свое влияние не только в духовной традиции, но и в светской поэзии (классический пример – южно-французская куртуазная поэзия, лирика трубадуров). Начиная с XIII в. к его сочинениям обращались богословы (Фома Аквинский), проповедники, мистики (многое у него позаимствовали богословы францисканской школы). Особенное влияние он оказал на христианских мистиков, в частности, на Гуго Сен-Викторского (около 1096–1141 гг.), Ришара Сен-Викторского (ум. в 1173 г.) и Бонавентуру (1221–1274 гг.). Во Французской богословской школе XVII в. исследователи находят значительное сходство с некоторыми аспектами богословия Бернарда Клервоского. Он также был хорошо известен и в протестантской среде; его ценили основатель лютеранства Мартин Лютер (1483–1546 гг.) и основатель кальвинизма Жан Кальвин (1509–1564 гг.). Страстная трепетность проповедей Бернарда Клервоского не только определила основную тональность французской мистической литературы, но и оказала влияние на принципы самовыражения всей последующей европейской культуры этого направления вплоть до религиозного экзистенциализма датского философа, протестантского теолога и писателя Сёрена Кьеркегора (1813–1855 гг.). Из сочинений Бернарда Клервоского многое было включено в богослужебные книги Западной церкви (особенно в праздничные службы Богоматери и святым). Цистерианский орден уже в XII в. носит имя бернардинского, два перевала в швейцарских Альпах, многократно пересекавшихся им во время его дипломатических путешествий, названы его именем: Большой и Малый Сен-Бернар. Культура иногда ставит и неожиданные памятники. Так и применительно к Бернарду Клервоскому: от названия альпийских перевалов название «сен-бернар» перешло к породе собак, спасавших людей из-под снежных лавин на этих перевалах. Память Бернарду Клервоскому в католической церкви 20 августа и 14 ноября.



 
PR-CY.ru