Однако они оказывали некоторое влияние на жизнь общества через пророчества, юродство и т.п. При этом отношение общества к больным существенно различалось и зависело по большей части от общественного положения больного. Чем выше было социальное и материальное положение семьи, тем больше шансов имел больной на хороший уход и выздоровление. Больных из богатых семей чаще всего интегрировали в общество, тогда как больные из бедных семей были предоставлены самим себе. Безобидные больные часто носили одежду шута как предупреждение случайных людей об их болезни. Если же больной представлял опасность, его сажали в клетку за городскими стенами или совсем изгоняли из города. Лишь в конце Средних веков, когда охота на ведьм приобрела угрожающие размеры, голландский врач и оккультист Иоганн Вейер (1515–1588 гг.) выступил против инквизиции и развенчал религиозные заблуждения (к сожалению, он не сумел в одиночку побороть религиозных суеверий). Во времена абсолютизма и меркантилизма больных одержимостью изгоняли из общества и обрекали на жизнь в работных или воспитательных домах. Считалось, что работа, контроль, а иногда и телесные наказания положительно влияют на разум и не дают безумию развиваться. Часто больных выставляли на потеху толпе и таким образом зарабатывали на них деньги. В конце XVIII в. эпоха Просвещения освободила безумных от этой незавидной участи, и общество распознало в них людей, нуждающихся в лечении. И хотя их по-прежнему изолировали, и врачи зачастую занимались не лечением болезни, а «дисциплиной» больного, это был большой шаг в развитии гуманного отношения к больным. Известны также работы Парацельса (1493–1541 гг.) и Феликса Платера (1536–1614 гг.), поддерживающие точку зрения Иоганна Вейера. Так, Платер считал, что не любое безумие – это одержимость бесами, есть и простая, «обычная» форма сумасшествия. С XVI в. понимание безумия начало понемногу меняться и в XVII в. перестало использоваться в контексте одержимости демонами. К этому времени оно приобрело смысл наказания за распущенность и безрассудство и вменялось в вину самого безумного. Эпоха Просвещения принесла и новое определение сумасшествия, объясняя его как расстройство изначально здорового разума. Но, провозгласив культ Разума, просветители лишили разумной основы веру и любые религиозные представления, причислив верующих к разряду безумцев. Таким образом, сумасшествие противопоставлялось разуму, поэтому не могло быть обосновано и описано. Кроме того, существовала близкая смысловая связь между представлениями о безумии и самоубийстве. Поэтому и религиозная жертвенность расценивалась как безумие, самоубийство. Диагностики сумасшествия, опирающейся на наблюдения, положил начало в 1793 г. французский врач и филантроп Филипп Пинель (1745–1826 гг.), один из основоположников современной психиатрии. Став управляющим врачом в парижском заведении для умалишенных Бисетр (Bicêtre), он развил идею «морального лечения» безумия. С одной стороны, Пинель рассматривал его как заболевание, имеющее органическую природу, с другой – считал, что нельзя понять безумие, не обратившись к познанию духовной жизни. Он ввёл гуманитарные методы лечения, выхлопотал у революционного Конвента разрешение снять цепи с душевнобольных и классифицировал их по тяжести и форме недуга. Все группы больных были разделены им на зоны, где развитие и течение отдельных видов болезни могло сравниваться и изучаться. Весь полученный опыт Пинель вложил в монографию, увидевшую свет в 1798 г. Именно эта работа стала основой научной классификации сумасшествия. В рамках медицинского подхода сам термин «безумие» стал считаться уничижительным и постепенно заменился термином «психические заболевания». Другой медик, известный своим вкладом в развитие психиатрии, Франц Иосиф Галль (1758–1828 гг.) считал сумасшествие органической болезнью и искал физические причины её развития. В своей лаборатории в Вене в 1785 г. он занялся изучением нейрологического строения головного мозга. В результате ему удалось установить связь между повреждением отдельных частей головного мозга и формами безумия, и как следствие стать основателем фенологии.