БЕГЛОПОПОВЩИНА – одно из направлений старообрядчества (см. Поповцы). Она являлась первоначальной формой раскола; в дальнейшем под этим общим названием разумелись все, без различия толков, раскольники-старообрядцы поповщинского согласия, принимающие бегствующих от Греко-российской церкви священников, т.е. священников, поставленных православными епископами, но решившихся по тем или другим соображениям оставить православие и перейти к раскольникам для отправления священнических действий. Когда раскольники, отделившиеся от церкви и отлученные за это на Соборе 1667 г., составили из себя особое религиозное общество под наименованием «древлеправославной церкви», то оказалось, что эта «древлеправославная церковь» не имела ни одного епископа. А между тем из священного и святоотеческих писаний, из всех книг, по преимуществу ими уважаемых, старообрядцы хорошо знали, что без епископа церковь существовать не может, что полное в трех чинах устройство священной иерархии должно пребывать в церкви Христовой неизменно до скончания мира. Но это отсутствие епископского чина в их «древлеправославной церкви» не особенно смущало старообрядцев, т.к. среди них было распространено убеждение, что где-то далеко на Востоке и в иных странах существуют «древлеправославные епископы», не принявшие «никоновских новопременений», и потому общество старообрядцев, хотя и лишенное видимого присутствия епископов, все же не может считаться не имеющим вовсе архиерейского чина, столь необходимого в церкви Христовой. Этим предполагаемым епископством старообрядцы могли удовлетворяться только до тех пор, пока у них имелись священники древнего, дониконовского поставления и пока еще не явилась настоятельная нужда в епископстве действительном, наличном. Но вот и священников, получивших поставление до «нарушения веры», не осталось у раскольников. Далекие и трудные странствия, предпринятые для отыскания такого «древлеправославного» епископа, не привели к цели. По необходимости пришлось обратиться за священством к господствующей церкви: сначала решились принимать священников, хотя и получивших «никонианское» поставление, но, по крайней мере, крещенных по древнему дониконовскому чину, но потом начали принимать вообще «бегствующих» от Греко-российской церкви иереев. Но при этом раскольники не могли не заметить, что принимая священников от Греко-российской церкви – той самой, которую они огласили чуждою благодати и с которой они за это мнимое истребление благодати прекратили всякое общение, – они впадают во внутреннее противоречие, поскольку приятием бегствующих иереев признают в ней сохранение благодати священства и в общение с ней фактически вступают. Чтобы избежать этого противоречия, раскольники ссылались на отеческие правила, которыми дозволялось принимать от некоторых ересей приходящих священников с сохранением за ними сана. Но здесь являлось новое затруднение, и возникал вопрос: имеет ли Греко-российская церковь соответствие с теми ересями древности, от которых правила дозволяли принимать священников в сущем их сане? Вопрос о степени повреждения Греко-российской церкви ересями был уже старообрядцами решен: православные были подведены под разряд еретиков первого чина, и приходящих от церкви положено было принимать в раскол через повторение над ними крещения. Бегствующие священники не могли в этом отношении составлять исключения, и их надлежало принимать первым чином. Но и сами раскольники сообразили, что с повторением крещения совершенно несовместимо сохранение священства, и что отеческие правила, на которые они ссылались, к еретикам первого чина никак не могут быть приложены. Чтобы сохранить в отношении к бегствующим священникам верность завету предков – перекрещивать их как приходящих от Греко-российской церкви, но в то же время не лишать их священства, некоторые придумали погружать их при крещении в полном иерейском облачении; другие предлагали совершать над ними весь чин крещения, но без погружения в воду.