Реформация привнесла новый акцент в проблему бесоодержимости. Драматическому ритуализму Мартин Лютер, лично занимавшийся «изгнанием» злых духов, противопоставил то, что представлялось ему «здравым смыслом». Он считал, что «в наши дни уже нельзя изгонять дьявола как в апостольские времена, когда чудеса были необходимы. Теперь нужно действовать не заклинаниями, а... презрением, ибо дьявол – гордый дух, ему нравится роскошь, и поэтому ему не надо доставлять удовольствий помпезностью, а следует встречать его пренебрежительно». Эпоха Просвещения характеризовалась спадом общественного напряжения относительно беснования и экзорцизма. Ещё в XVII в. врач Мареско сформулировал классический принцип: «Не следует объяснять кознями дьявола те явления, которые можно объяснить естественными причинами». В России на протяжении многовековой истории не было периодов, аналогичных западным «демонологическим эпидемиям», захватывавшим все слои общества. В Русской церкви не было отдельного «ведомства» или специально назначенных духовных лиц, в чьи обязанности вменялось бы изгнание бесов. За всё время попечительности Русской церкви о «меньших братьях» отмечается снисходительность её к немощам людским, что отразилось и на отношении к умалишённым, которые никогда не подвергались тем казням, которые были созданы на Западе инквизицией, а пользовались покровительством церкви и приютом у ней, молитвами пастырей и посильной милостыней. Первые упоминания о бесоодержимости содержатся в Киево-Печерском патерике (XIII в.). В Житиях русских святых есть описания нападения злых сил на иноков и мирян. В XVII в. Киевский митрополит Пётр (Могила) ввёл в «Требник» чин изгнания злых духов. У исследователей нет данных о том, чтобы в то время этот чин применялся сколько-нибудь широко, сопоставимо с западной практикой. Из светской истории известно, что царевна Софья Алексеевна содержала в своей свите нескольких кликуш, из которых прилюдно «изгоняла бесов» для подтверждения своих притязаний на престол. Духоносные подвижники, определявшие нравственный импульс российского общества, сохраняли трезвенное святоотеческое отношение к проблеме «демонических овладений». Для них, движимых евангельскими заповедями смирения и любви, бесоодержимость не становилась специфической проблемой или особой точкой отсчёта. Серафим Саровский, видевший всю «гнусность бесовскую», не описывает бесов подробно, но концентрирует своё учение на стяжании Духа Святого, «когда тысячи вокруг тебя спасутся». Херсонский архиепископ Иннокентий (Борисов) обращает в своей проповеди внимание слушателей на то, что во время искушения дьяволом в пустыне Христос ничего не говорит Своими словами, Он приводит доводы Священного Писания, чтобы «отвратить людей Своим примером от самонадеянности».