АСКЕТИЗМ - Страница 2

Аскетический идеал – духовно-нравственное совершенство, непосредственное единство с Богом, т.е. состояние святости. Аскетизм не есть удел немногих избранных, он есть непременное и необходимое условие подлинной христианской жизни, поскольку каждый христианин призван быть подвижником, «аскетом». «...Каждый из нас, через преуспеяние в добродетели, должен доводить себя до меры возраста мужа совершенного...» Аскетический идеал, по своему содержанию являющийся идеалом общехристианским, приобретает особенность аскетического идеала в силу своеобразного понимания, осуществления и достижения его аскетами, подвижниками. Христианин-аскет отстраняет от себя кроме необходимой пищи всё касающееся тела. Христианин вообще может иметь собственность, пользуясь ею согласно заповедям Христа, может вступить законно в брак, не опасаясь очернить свой путь к Богу; христианин, подвизающийся на аскетическом пути, обессмыслит его, если будет таким образом придавать значимость телу, от удовлетворения потребностей которого он отказался по обету. Подвижничество не только стремление человека к спасению, но его ревность и сила пребывать в действительном (путём нестяжательности, постничества, девства и т.п.) общении с Богом. «...Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12); «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22). Аскетизм – это борьба со страстями и усилие для достижения христианского идеала. Монастыри, пустыни наиболее способствуют прохождению аскетических подвигов, но наряду с этим всегда находятся люди, живущие в тех же условиях, что и громадное большинство, и, тем не менее, ведущие борьбу со страстями. Такие примеры приводятся у Иринея Лионского, Киприана Карфагенского, Епифания Кипрского, Иеронима Стридонского и др. Осознание человеком двойственности своей природы сопровождает и воодушевляет подвижника. Суждения о двойственности человеческой природы дают развитие общим положениям об аскетизме у Григория Нисского, Григория Богослова, аввы Исаии и др. Ведь «подлинно, все мы узники плоти, и Божественная частица примешана в нас к худшему», – говорит Григорий Богослов. «Как земля, привязан я к здешней жизни, как частица Божественного, ношу на груди любовь к жизни будущей». Мысль о двойственности человеческой природы как причине аскетизма у Антония Великого и Макария Великого Египетского связана с выражением противоречия или раздвоенности человеческой природы в сознании и жизни человека. По мнению Антония, началом, выражающим раздвоенность природы в сознании и жизни человека, служит чувство стыда, а Maкарий считал таковым чувство смятения души. Душа, или дух, есть часть человека, но не человек в своей цельности, «совершенный человек есть соединение и союз души, получающей Духа Отца, с плотию, которая создана по образу Божию»; не только душа христианина становится «причастной Божеского естества», но и тело и душа «соделались домом Божиим». «Разве не знаете, что вы – храм Божий», – говорит, обращаясь к Коринфянам, апостол Павел (1 Кор. 3:16) и к Фессалоникийцам: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5:23). Христос воспринял на Себя цельного человека, с душой и телом, почему и спасение сообщается цельному человеку, а не отдельной его части, «ибо, если бы плоть не имела спастись, то и Слово Божие не стало бы плотью».

 



 
PR-CY.ru