ACCESSUS AD ALTARE - Страница 2

В древнем иерусалимском богослужении, за которым использовалась литургия апостола Иакова, accessus ad altare происходило после лобзания мира и великой ектении и состояло из диалога предстоятеля с сослужащими, во время которого они говорили ему: «Дух святой найдёт на тебя, и сила Всевышнего унесёт тебя» (Лк. 1:35) – и произносили молитву accessus ad altare. Некоторые списки литургии содержат также молитвы «Вступив на страшный помост Твой» (помост – ступени алтаря; молитва «при внесении святых») и «Никтоже достоин», которые читались во время принесения Даров. В византийском обряде accessus ad altare первоначально было самостоятельной частью литургии, не зависевшей от принесения Даров. До VIII–X вв. при церквах Константинополя существовали скевофилакии, где, в частности, приготовлялись хлеб и вино для литургии. Великий вход заключался в том, что дьяконы приносили Дары из скевофилакии в храм, в это время епископы и священники совершали accessus ad altare. До VI в. accessus ad altare состояло из чтения молитвы accessus ad altare, каждения престола, умовения рук (со словами Пс. 25:6). Сравнивая текст молитвы «приношения литургии Иоанна Златоуста с текстами аналогичных молитв литургий апостола Марка, апостола Иакова, сирийских литургий, Роберт Тафт доказывает, что её выражение («приведи к святому Твоему жертвеннику») нужно понимать как «приведи нас к святому Твоему жертвеннику» – престолу). Таким образом, молитва приношения литургии Иоанна Златоуста (но не литургии Василия Великого) является молитвой accessus ad altare. В VII–X вв. в византийскую литургию вошла повторявшая содержание молитвы accessus ad altare молитва «Никтоже достоин», обряд великого входа становился всё более торжественным, после него добавилась ектения, постепенно усложнялся диалог предстоятеля и сослужащих (в который помимо прочего входят слова Лк. 1:35, обращённые к предстоятелю; этим выражается православное учение о преложении Даров в Тело и Кровь Христовы Духом Святым). После X в. византийская accessus ad altare утрачивает целостность. Это было связано с тем, что обряд принесения Даров усложнился за счёт вставки тропарей и участия в нём не только дьяконов, но и священников, а также с развитием других подготовительных чинов. Умовение рук при иерейском служении переместилось в начало литургии (после облачения и перед началом проскомидии), при архиерейском служении стало совершаться или только в начале литургии, или дважды – в начале литургии и перед великим входом. В результате неправильно понятых переписчиками рубрик иерейского формуляра литургии в греческих Евхологиях с XV–XVI вв., а в русских Служебниках – с середины XVII в. некорректно с богословской точки зрения изложен диалог священника и дьякона после великого входа (слова Лк. 1:35 обращены не к священнику, который совершает Евхаристию, а к дьякону); в архиерейском Чиновнике диалог епископа и дьякона изложен верно. Процесс перемещения смыслового акцента преанафоральных священнодействий с духовной подготовки к анафоре на акт материального принесения Даров отражён в византийских литургических комментариях. В «Ареопагитиках» при рассмотрении литургии своё истолкование получают умовение рук на литургии и accessus ad altare при хиротонии – с представления протодьяконом ставленника народу и клирикам и приведения ставленника к престолу начинается православное чинопоследование хиротонии.

 



 
PR-CY.ru