По одному свидетельству, Арий имитировал стиль и метр Сотада (одного из представителей легкой поэзии александрийского эллинизма), по другому – его стихи рассчитаны на то, чтобы их распевали за ручной работой или в пути. Обе версии содержат определенную долю истины: Александрия со времен Птолемея была центром всякого рода «легкомысленной» поэзии мимодий, мимиямбов и т.п. Видимо, некоторые черты этих низовых городских жанров и пытался отобрать Арий для христианской религиозной поэзии. Не менее важным можно признать и тот факт, что отлучение от церкви было чревато очень большими неприятностями, но арианство давало возможность, формально оставаясь в церкви, расшатывать ее устои. Что и привело к церковному расколу, который не на шутку обеспокоил и светские власти. Арий Собором египетских епископов был осужден и отлучен от церкви в 318/320 гг., однако это мира не восстановило, поскольку в соседних областях не все разделяли решения александрийского Собора. Когда император Константин I, после победы над Лицинием (324 г.) овладел Востоком, он, прежде всего, попытался остановить «пустые споры», но это ему не удалось. После нескольких безуспешных попыток примирить враждующие партии, он принял решение созвать для обсуждения троичного догмата Вселенский собор. В начале 325 г. особым повелением он пригласил всех епископов империи в Никею, взяв на себя все издержки их путешествия и пребывания на Соборе. Характерно, что на Собор съехались епископы в основном из восточных провинций (всего около 300), поскольку арианство распространилось преимущественно там; оно было созвучно индивидуалистическим мистериальным религиям Востока. Догматический вопрос, который предстояло решить, состоял в следующем: нужно ли признавать Сына Божьего Богом, равночестным с Богом Отцом, или следует считать Его лишь совершеннейшим из творений. Были также сторонники третьей точки зрения, которые признавали Сына Богом, но Богом не равного достоинства с Отцом. Крайних ариан на Соборе было немного – всего около 17 человек. Значительно больше собралось так называемых полуариан. В догматическом отношении они держались древней теории субординации – хотя и почитали Сына Божьего Богом, но считали божество Его неравным божеству Отца, а соподчиненным. Эту партию возглавлял известный церковный историк Евсевий Кесарийский; он сам и его последователи находились под сильным влиянием философии Оригена. Партию православных епископов возглавлял александрийский епископ Александр. Она держалась догматического учения о том, что Сын Божий так же совершенен, как и Отец. Как формулировался Символ веры строгих ариан, не известно, но несомненно, что он содержал в себе самую сущность арианской доктрины: «Сын Божий – произведение и тварь», «было время, когда Сына не было», «Сын изменяем по существу». Арий, присутствовавший на первых заседаниях Собора, сам представлял этот Символ, однако его объяснения не произвели на епископов впечатления. Это и понятно: в Священном Писании не было ни одного из предложенных им выражений. Как только Символ Ария был отвергнут, его список разорвали в клочья. После осуждения «чистых ариан» разгорелись споры между православными и полуарианствующими епископами. Евсевий Кесарийский предложил Символ веры в такой формулировке: «Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца решительно всего видимого и невидимого, и во единого Господа Иисуса Христа, Слово Божие, Бога от Бога, света от света, жизни от жизни, Сына единородного, через Коего все произошло, ради нашего спасения воплотившегося… Веруем в единого Духа Святого».