Усилия королевской власти в борьбе за власть над церковью в это время не имели успеха, потому что в этой борьбе в XII в. она была почти одинока. Что касается чисто религиозных вопросов, то заявленная Генрихом II в Кларендонских постановлениях юрисдикция никогда больше не подтверждалась сомнению вплоть до Реформации в Англии в XVI в. Вплоть до Генриха VIII король не имел апелляционной юрисдикции по решениям архиепископского суда. За ним оставалось только право совещательного голоса при отлучении его чиновников, но здесь папа имел преимущество и мог отлучить от церкви самого короля. Процесс слияния побежденных англосаксов и победителей норманнов к этому времени еще не закончился. И это лишало корону поддержки нации. Но уже XIII в. дает иные результаты – вместо англосаксонцев и норманнов выступает на сцену единая английская нация. Она сформировалась в ходе Столетней войны, с большим трудом отстояв независимость, поскольку французский король Людовик VIII, женатый на внучке Генриха II, претендовал на английскую корону. Уже при Генрихе III (1216–1272 гг.), сыне короля Иоанна Безземельного (1199–1216 гг.) эта нация успевает бросить несколько грозных предостережений в адрес Рима. В первых рядах протестующих в это время идет духовенство: оно заявляет, что владетели английских бенефиций – иностранцы, присылаемые папой, – получают дохода больше, чем корона. Бароны и общины стараются охранить страну от иноземной эксплуатации. При Эдуарде I (1272–1307 гг.) из династии Плантагенетов эти усилия становятся очень энергичными. Страна теперь впервые решается не платить постыдной дани в 1000 марок и заявляет, что папские притеснения ни в каком случае не должны быть терпимы. Эдуард I регулярно созывает парламент для осторожного наступления на позиции светской и духовной аристократии. Сфера конфликта между королевскими и церковными судами теперь определялась в Англии таким правовым инструментом, как запретительный ордер. Это был приказ, издаваемый канцлером от имени короля, который запрещал церковному суду вести дальше конкретное дело на том основании, что компетенция церкви в данном вопросе поставлена под сомнение ответчиком по делу. После этого церковный суд должен был либо прекратить дело, либо посоветоваться с королевскими судьями. Королевский запретительный ордер время от времени применялся для одергивания церковных судов, однако в большинстве случаев он был слишком громоздок и неповоротлив, его трудно было получить и легко обойти. Но церковный суд не испытывал недостатка в средствах, чтобы сопротивляться запретам. Одним из таких средств было отлучение от церкви за получение запретительного ордера, что ставило вопрос о том, будет ли светская власть участвовать в осуществлении мер отлучения. Конфликты между церковью и короной по поводу запретительных ордеров в какой-то мере были сняты лишь благодаря королевскому статуту 1286 г. Наибольшей силы противодействие церковному давлению достигает в полувековое правление Эдуарда III (1327–1377 гг.), в период Столетней войны. Отец Эдуарда III, Эдуард II, был женат на сестре французского короля Карла IV (1322–1328 гг.) Изабелле, которая при помощи любовника свергла мужа с престола и фактически правила страной до совершеннолетия сына (Эдуард III, придя к власти и мстя за отца, заключил мать в замок, а ее любовника казнил).