Игра по правилам и без

Экспериментальные площадки

В свое время, когда школа стала превращаться в государственно-общественное учреждение, наш журнал чуть ли не в каждом номере писал об общественных советах, об их положительном воздействии на демократизацию образования. Перелистайте книжки журнала за 1990 и 1991 годы и вы в этом убедитесь.

Но, как это часто у нас бывало, добрая идея при неуемном чиновничьем рвении стала терять свою привлекательность, свое истинное значение, и «всеобщая советизация» привела к новому формализму (см. об этом статьи «Совсем не то, чего хотят», и «Новое качество... в «сжатые сроки»», «НО», 1990 г., № 10). Прошло несколько лет, и мы убеждаемся: там, где к созданию общественного совета подошли вдумчиво, неформально, исходя из потребностей жизни, а не из моды, — там советы прижились, действуют. Больше того, помогают школе не только выжить в сложных переходных условиях, но и нормально жить...

 

В 10-й средней школе подмосковного г. Люберцы третий год идет эксперимент «Как выжить в новых экономических условиях». Согласитесь, тема весьма актуальна, ибо ассигнования из бюджета все урезаются, денег едва хватает учителям на зарплату. Где уж тут думать о ремонте, о развитии материальной базы.

Директор школы Александр Юрьевич Мурашов — человек молодой, энергичный, поэтому, наверное, и решился на такой необычный эксперимент. А помогает ему в этом общественный совет школы. Да, да, тот самый, о котором мы в последнее время прочно забыли и упоминать о нем вроде бы уже и не принято. Но в 10-й школе совет живет, обладает реальной властью, реальным воздействием на школьную жизнь. Вот что рассказывает Александр Юрьевич:

— Много было разговоров о том, нужен или не нужен школе совет. Одни с что это мертворожденное дитя, другие напротив, видели в нем еще одну «начальственную» структуру. Я вижу в общественном совете реального помощника экономической деятельности.

Школьный совет — наша законодательная власть. Его возглавляет освобожденный председатель, которого избирает родительская общественность. Совет стал юридическим лицом, имеет свой счет в банке, руководствуется Уставом школы. Администрация школы — исполнительна власть. Директор избирается на альтернативной основе. Здесь-то и возникает у многих недоумение: значит, директор школы — не хозяин, он подчиняется не вышестоящей организации, а школьному совету.

Не зависит ли он от родителей, не вынужден ли делать все им в угоду?

Многие директора считают: когда деньги у директора, значит, у него и власть. В 10-й несколько иное: совет школы — некий щит для директора, отстаивающий его позицию, защищающий его. Могут спросить от кого?

— От внешней среды, — говорит Мурашов. — Например, от Комитета по образованию, который теперь не сможет меня уволить без соответствующего разрешения школьного совета. В одной из подмосковных школ в прошлом году директор был смещен со своей должности за то, что категорически отказался направить детей в учебное время на уборку урожая в колхоз. Хотя формально «шефской повинности» сейчас официально не существует. Но права директора, как и права педагогов, детей и их родителей, ничем не защищены. А начальственное рвение, как известно, порой не знает границ.

Директор Мурашов работает на контрактной основе: контракт заключил с ним совет школы. Его решение должен учитывать и Комитет по образованию при утверждении директора. Это записано в Уставе школы, который комитет утвердил как учредитель.

Школьный совет помог преодолеть преграду между семьей и школой. Родители стали частью школьного коллектива, они принимают активное участие в педагогическом процессе: многие взяли на себя обязанности классных руководителей, социальных педагогов, а некоторые — и учителей. Их труд должен оплачиваться. Из каких средств? Бюджетное финансирование такой возможности не предусматривает. Значит, школе нужны собственные средства, свой банковский счет.

Схема в принципе не нова: взять деньги, положить их в банк, «прокрутить», получить дивиденды, добавить недостающую сумму. Схема эта отработана давно и действует практически во всех отраслях экономики. Новизна в том, что директор люберецкой школы Александр Мурашов использовал се в сфере образования.

Но прежде чем получить дивиденды, надо иметь некий стартовый капитал. Откуда взять его обычной средней школе? Бюджетные деньги идут через централизованную бухгалтерию гороно и расходуются строго по статьям.

И вот Мурашов вместе с советом школы выпустил в 1992 году школьную акцию. Не настоящую, конечно. Школьная акция предназначена для внутреннего пользования. Это было нечто вроде деловой игры. Стоила именная акция 1000 рублей и предназначалась для родителей учеников. Несмотря на то, что сумма была сравнительно небольшой, каждая четвертая семья выложить ее все-таки не смогла. На помощь пришли спонсоры-родители, которые выкупили акции и вручили их тем, кто хотел их приобрести, но не мог.

Школьной «общак» в один миллион еще не совсем «деревянных» в то время рублей поместили на депозитный счет в один из московских банков. Но чтобы он работал именно на эту школу, а не растворился в обезличенных казенных средствах, на общем собрании (конференции) администрации школы, педагогов и родителей было решено получить юридический статус. Школа отделилась от централизованной бухгалтерии гороно, приняла новый Устав, совет школы открыл свой расчетный счет.

Вскоре, однако, выяснилось, что эта финансовая игра требует более солидных сумм. Эксперимент завял бы на корню, если бы не поддержка депутата Государственной Думы Анатолия Гуськова, председателя малого Совета Люберецкого горсовета Анатолия Дубовицкого и директора технического лицея Владимира Маниса, работавшего в Комиссии по образованию и культуре. В соответствии с решением народных депутатов школа № 10 получила и поместила в банке еще 10 миллионов.

Расчетный счет при совете школы вызвал у родителей живейший интерес к тому, как расходуются внебюджетные средства. Александр Юрьевич шутит, что всегда находится группа людей (и не самых плохих), готовых считать деньги, как только таковые появляются. К сожалению, делают это не всегда компетентно. Поэтому часть родителей пришла к директору с вопросом: где наши дивиденды? Пришлось объяснить, что акции не рассчитаны на выплату процентов, что их цель — материальная поддержка школы, заработанные с помощью акций деньги направляются на обучение детей. Иначе говоря, это — пожертвования, которые окупаются не в денежном эквиваленте, а в совершенствовании образовательного процесса.

Мурашову удалось убедить родителей. Больше того, удалось в какой-то мере сплотить их, увлечь общим делом. Родители не только не пожалели о деньгах, отданных на акцию, но стали эту схему использовать и на уровне класса. Пусть небольшие, но все же появились деньги у классных руководителей.

Случилось так, что школа осталась без словесника. Родители учителя нашли, а директор значительно повысил ему зарплату за счет дивидендов. Школа смогла пригласить и других специалистов для руководства различными кружками и студиями.

В это трудно поверить, но это так в школе стали активно действовать родительские комитеты. Они, наконец, увидели реальную возможность что-то сделать, как-то улучшить условия жизни детей, чем-то помочь школе. Именно родительские комитеты стали инициаторами рационального использования своих же средств.

Аппетит, как говорится, приходит во время еды, и сегодня со многих родителей собирают уже по 100 тысяч за школьную акцию. При этом знают, с кого можно брать, а кому надо, напротив, оказать материальную помощь. И совет школы, и родительские комитеты прекрасно знают положение семей, возможности каждой семьи.

Конечно, в нашем экономическом, да и правовом беспределе это — выход. Это возможность школы нормально жить и учить детей. Но все же не оставляло меня чувство горечи и досады: почему родители должны платить государственной школе, почему должны увеличивать свои и без того огромные налоги? Государство берет с меня за квартиру, не спрашивая, есть ли у меня деньги. Так почему обучение детей оплачивает целиком не Комитет по образованию, не государство, а родитель, налогоплательщик?

Есть, есть в этом основания для горечи и досады. Но если положить на весы мои чувства и интересы детей, то позиция Мурашова и совета школы, конечно же, перетянет...

И вот о чем еще я подумал: если каждой школе начать с помощью общественного совета и спонсоров заботиться о себе, то что же останется Комитету по образованию? Чем ему заниматься в этой ситуации? Спросил у Мурашова, что он об этом думает. Ответил:

— Комитет по образованию может заменить ассоциация директоров школ при освобожденном председателе. Уверен: вес вопросы будут решаться оперативно, потому что их будут решать люди заинтересованные. В комитете же пока люди объективно не заинтересованы в нашей активности и самостоятельности, хотя каждый из них — хороший, грамотный специалист. Но вот что интересно: когда я встречаюсь с таким же директором школы, мы быстро находим общий язык, а в комитете нас не всегда понимают. Думаю, на всех управленческих уровнях должна быть заинтересованность...

— Какая? Финансовая, гражданская?

— Заинтересованность в развитии системы образования, когда и свои цели удовлетворяются и общественные. Одно дело, когда люди стоят в отдалении, постепенно отделяются от школьных проблем, и совсем другое, когда они в этом сами «варятся». У нас в районе созрели предпосылки для объединения ряда школ. Когда такое объединение произойдет, появится орган, способный влиять на политику администрации.

Позиция Мурашова ясна и, думаю, понятна всем директорам школ. Им нужны бюджетные средства. Но пока ими распоряжаются не те, кто непосредственно руководит школами и заинтересован в их развитии. Ассоциация объединяет тех, кто реально занимается делом, кто способен рационально использовать бюджетные средства. Она сможет привлечь к финансированию богатые предприятия. Почему мы должны отказываться от такой прекрасной формы участия в жизни школы, как шефство производственной сферы? Наконец, ассоциация, по мнению Мурашова, поможет директорам всерьез заняться содержательной стороной учебного процесса, которая в нынешних условиях неразрывно связана с экономическим состоянием школы. Опыт 10-й люберецкой убеждает: при подлинной, а не декларативной самостоятельности у школы появляются дополнительные средства, а значит, и дополнительные возможности в развитии образовательных услуг, содержания образования. Правда, сейчас не каждому директору такая тяжкая ноша по плечу — эксперимент сопряжен с риском, с огромной тратой душевных сил и нервной энергии. Сегодня нужно готовить директора к нелегкой роли образовательного менеджера. Поэтому все чаще стали говорить о создании академии управленческих кадров. Мурашов убежден, что пора и будущего директора готовить уже на студенческой скамье. И еще он убежден, что будущее — за расширением общественных начал. Местное самоуправление, земство — это все в русской традиции. Это, по существу, общественные советы, в которых объединены люди с идеями, способные к конкретному делу.

— Мы, директора, забыли, что такое финансовая смета — наш основной документ. А сейчас каждый месяц определяем, куда деньги направить. Крышу смогли сами отремонтировать, хотя никто в это не верил. Завтра что-то и посерьезнее сможем сделать, потому что перспективу видим.

Я не удержался и спросил:

— Выходит, деньги в какой-то мере рычаг управления?

— Еще какой мощный! Я призываю учителей работать творчески, вводить новые методики и технологии, я заключаю с ними договоры. Но при этом говорю им: вашей нагрузке и вашему опыту соответствует такая-то зарплата. И, поверьте, дело не только в деньгах. Дело в уважении к учителю, которое выражается в достойной оплате его труда. Может быть, учителю миллион и не нужен, но ему важно, что его труд оценили. А самое главное — не я определяю, кому больше, кому меньше платить, а сами родители, школьный совет. Когда мы начали распространять акции по классам и накапливать «капитал», родители сами стали агитировать учителей идти к нам школу.

Совет школы взял на себя многие хозяйственные вопросы, освободив директора от мелочных дел, дав ему возможность заниматься стратегией, а не текучкой. В ближайших планах — благоустроить территорию школы, продумать организацию на ее базе досуга молодежи всего микрорайона.

Даже если бы школьный совет занялся только этим — помощью директору в повышении престижа учителей, он и тогда бы оправдал свое существование. Но члены совета пошли дальше: они создали некий «судебный орган» по защите прав и достоинства членов школьного коллектива. Работает этот школьный суд на профессиональной основе. Первоначальное предубеждение против самого слова «суд» было сломлено, и сейчас он стал тем местом, где решаются все конфликтные и просто сложные ситуации. Есть там освобожденный председатель, присяжные заседатели. Сначала коллектив избрал постоянных судей, потом от этого отказались. Теперь на рассмотрение каждого дела приглашаются свои судьи из числа родителей. Когда родители ближе узнали, чем и как живут учителя, что делают, из чего складывается их нагрузка, мы перестали слышать вопрос: «И чем вы тут занимаетесь?..».

Школьный суд стоит на страже прав и достоинства и педагогов и ребят. А нередко и родителей. Ведь у нас сейчас и родители, и ученики бесправны, что бы мы ни говорили о демократии. К сожалению, можно безнаказанно потрепать кому-то нервы, можно оскорбить ученика и учителя. Задача школьного суда — снимать конфликты между учителями, учителями и учениками. Одна учительница вынуждена была уйти из школы, когда весь класс подал в суд заявление об унижении ею человеческого достоинства учеников.

Но есть, конечно, и такие факты, когда надо защитить учителя. И суд стремится быть объективным. Благодаря ему вечные антагонисты: учителя и родители, ученики и администрация стали лучше понимать друг друга. Оттого, наверное, и не стало в школе крика, громкого и нервного выяснения отношений. Ровные, спокойные учителя — разве это не благо?

Директор Александр Мурашов уверен: инициатива должна идти снизу от умных и заинтересованных людей. А на верхних управленческих этажах должны создавать условия, правовую базу, заботиться о том, чтобы любая инициатива, любая «игра» шла по правилам. Ибо сейчас директору приходится многое предпринимать на свой страх и риск, «играть» не по правилам.

Да и то сказать: дело ли школы — финансовые операции, лизинги, трасты? Но жизнь вынуждает делать это, значит, надо делать. Не сидеть же с протянутой в сторону государства рукой — все равно никто ничего в нее не положит...

Так школьная акция с помощью общественного совета стала основой управленческой и психологической перестройки коллектива.

В перспективе совет школы, по мысли директора, преобразуется в попечительский. В соответствии с российской традицией общество именно через попечителей будет контролировать деятельность школы, нанимать директора на работу, а он — учителей.

Говорят, кто не рискует, тот не выигрывает. Александр Мурашов рискнул. И кажется, выиграл. Его примеру уже последовали несколько других школ из Люберец и соседнего Раменского района. Но теперь они уже объединились в небольшую ассоциацию с резервным фондом средств. Для страховки. Так что у последователей эксперимента риска будет меньше.

№ 7, 1995 г. С. 44–48.

 
PR-CY.ru