В религиозной сфере каждая община, видимо, пользовалась независимостью, так как централизация носила в основном административный и военный характер. Местные святилища продолжали функционировать по-прежнему, а местные культы не претерпели никаких изменений. Цари не только не пытались ограничить влияние местных культов, но и поддерживали их, сохраняя, однако, за собой роль верховного жреца государства. Уход за храмами являлся одним из главных обязанностей наместников и начальников гарнизонов. В то же время централизация власти неизбежно порождала тенденцию к объединению культов. Высшие акты должны были скрепляться торжественной клятвой всем богам и богиням страны. С этой целью писцы составляли перечни всех местных божеств, которых следовало упомянуть в текстах договоров и царских указов. Это приводило к тому, что божества со схожими функциями объединялись в группы и отождествлялись друг с другом, создавая упорядоченный пантеон. Среди группы великих божеств выделялись те, под покровительством которых находилась государственная власть.

Существование государственного культа подтверждается множеством сведений из богазкёйских табличек, а религиозные представления, лежащие в его основе, раскрываются в молитвах различных членов царского дома и в тщательных инструкциях, адресованных жрецам и храмовым прислужникам. Кроме того, сохранились очень интересные мифологические поэмы, в которых характеры божеств обрисованы очень живо и ярко. Но в большинстве своем эти божества не принадлежали к государственному культу или же играли в нем совершенно иные роли, чем в мифологических сюжетах.

Недостаток знаний о местных культах и божествах позволяют пополнить памятники скульптуры, которые, в отличие от глиняных табличек, распространены по всей территории бывшего Хеттского царства. К тому же, если в табличках содержатся только имена божеств и названия культовых центров, то на памятниках искусства есть типизированные изображения божеств, связанных с определенной местностью. Отличительными признаками обычно служат оружие или орудие труда в правой руке, символический предмет в левой руке, крылья или иные дополнительные детали, а также священное животное, на спине которого стоит божество.

Расшифровка письменных источников подтвердила, что хурритская культура была тесно связана с египетской, о чем свидетельствует дословное совпадение целых эпизодов хурритских мифологических поэм с египетскими мифологическими тестами. Бесспорным является и влияние Египта на религию хурритов, по крайней мере, на рубеже XV–XIV вв. до н.э. Так, например, в магических египетских ритуалах времени Аменхотепа III и в некоторых других надписях упоминается хурритская воительница на лошади – Иштар Шаушка (по мнению ученых, ее образ лег в основу греческой легенды об амазонках). Любопытно, что именно в этот период заключаются династические союзы фараонов с дочерьми царей хурритского государства Митанни, а позднее предполагался даже брак вдовы фараона с хеттским царевичем, до того воевавшего с Египтом. Амарнский период в истории Египта (конец XV в.) был не только временем, когда в Египте утвердилась религия поклонения Солнцу, некоторыми чертами напоминавшая современные ей хурритские и хеттские религиозные представления, но и периодом оживленной дипломатической переписки Египта с другими странами Ближнего Востока, прежде всего, с хеттами.