Было решено подвести официальный итог всему, сделанному для унии. И в 638 г. явилось «изложение веры» императора Ираклия. Текст этого памятника извлечен из послания Сергия. «Совершенно нечестиво, – говорится в нем, – признавать во Христе двух, противоположно хотящих. Если Несторий не осмеливался говорить о двух хотениях, а, напротив, указывал на тождество воли, то каким образом возможно для православных признавать во Христе две воли? Нужно строго держаться церковного учения и признавать во Христе воплотившемся только единую волю». С появлением этого документа вопрос о монофелитстве перешел во вторую стадию.

В это время самым сильным противником монофелитства стал Максим Исповедник – один из самых выдающихся отцов Церкви VII в. О нем известно немного. Родом он был из высокопоставленной семьи, которая, кажется, находилась в родстве с императором Ираклием I. В юности изучал богословие и философию, был начитан не только в церковной, но и в светской литературе, считается глубоким знатоком Платона, Аристотеля и неоплатоников и самым сильным после Оригена философом на Востоке. Служил при дворе в императорской канцелярии, был первым секретарем у императора Ираклия, а потом входил в состав его совета. Но когда тот издал благоприятный для новой ереси указ, удалился от двора, уже будучи зрелым человеком, ушел в уединенную Хризопольскую обитель, вблизи Халкидона, «где процветало тогда любомудрие». Его подвиги стяжали ему уважение братии, и спустя несколько лет он против его воли был избран игуменом. По смирению не принял священнического сана, оставаясь только монахом. Для борьбы с распространившимся монофелитством ездил в Египет, северную Африку и долгое время провел в Риме. В его трудах православное учение о «двух волениях» Христа получило свое классическое изложение.

Вопрос о человеческой воле и ее соотношении с волей божественной раньше не ставился с такой определенностью, и готового решения не было. Вся полемика Максима с монофелитами сводилась, строго говоря, к разъяснению, что воля есть необходимый элемент человеческой природы, что без воли и свободы человеческая природа будет неполной и неподлинной. Его богословскую систему легче всего понять, исходя из идеи откровения, с которым он связывал творение мира. Миротворчество, по Максиму, – длительный процесс, имеющий протяженность как во времени, так и в пространстве. Бог Слово совершенствует, преображает мир, постепенно проявляя Себя в нем. Сначала возникает мир духовный и ангельский, потом приходит очередь мира физического, который есть, таким образом, закономерное продолжение духовного, как духовный – продолжение божественного. При таком понимании миротворения четких границ между божественным и духовным, духовным и материальным нет и не может быть. Максим считал, что вещественный мир есть некое таинственное «уплотнение», «сгущение» духовного мира, поэтому все тварное в своих глубинах – духовно. Чувственный мир – это не преходящий призрак духовного, не распад и не умаление бытия. Напротив, он отражает его истинную полноту и цельность. Само разделение на «материальное» и «духовное» в известной мере условно, т.к. в своей сущности мир един и один.