Достоверно известно, что когда Феодосий Великий предоставил христианству положение государственной религии (392 г.), оно уже пустило глубокие корни среди народов, фактически независимых от римской империи и даже враждебных ей. Отношения римлян и германцев слагались не из одних военных действий. С Рейна и Дуная, где жило многолюдное и смешанное население, в глубь германских лесов шла могучая культурная струя. На римскую службу поступали целые племена, а с I в. н.э. два важнейших слоя римского населения (войско и крестьянство) постоянно стали пополняться варварами, и особенно германцами. Немало германцев, проведших долгие годы на римской службе и вполне усвоивших образ мыслей и обычаи римлян, возвращались на родину и делались здесь ревностными пионерами римского просвещения. Большую роль в насаждении среди германцев римской культуры играли пленные, массами попадавшие после удачных войн на территорию империи. С другой стороны, немало римских провинциалов и солдат уводилось в плен соседями империи. Насколько важное значение для распространения христианства среди варваров могли иметь римские пленники, свидетельствует тот факт, что великий апостол готского племени Ульфила родился в семье пленных малоазиатских провинциалов. Пока христианство находилось на положении гонимой веры, распространение его между германцами не могло быть значительным. Но в IV в. оно делается государственной религией, и потому каждый варвар, приобщившийся к римской культуре, почти неизбежно должен был получить наставление в новой вере как существеннейшую часть этой культуры. В отношении империи к варварам с момента торжества христианства над язычеством и союза римского правительства с могущественной христианской церковной организацией входит новая черта – пропаганда христианства, и притом в той форме, которая в данный момент господствовала при дворе. Вот почему одни варвары получали христианство по арианскому вероучению, другие – по православному. С этой пропагандой были связаны жизненные интересы империи: проповедь Евангелия если и не уничтожала напора варваров на границы империи, то все-таки несколько укрощала его, а в счастливых случаях делала их верными союзниками империи.

Восточная группа германцев приобщилась к христианству ранее западной и еще до распадения Церкви на никейцев и ариан. В первой четверти IV в. число христиан среди готов было уже настолько значительным, что они могли отправить своего епископа Феофила на Никейский собор. Но массовое обращение готов началось с момента торжества христианства в империи при Константине Великом, заключившем с готами договор. Перенесение им столицы из Рима в Константинополь в ближайшее соседство от тех провинций, которые наиболее страдали от готских набегов, сильно способствовало успешности пропаганды. Именно к середине IV в. относится деятельность уже упоминавшегося Ульфилы, который, спасаясь от гонений короля Атанариха, перевел многочисленных готских христиан на правый берег Дуная и получил разрешение селиться с ними в Мизии, около Никополя. Сам Ульфила и вся его паства принадлежали к арианскому вероучению, но кроме арианских готов, там были и православные готские общины, которым в 397 г. Иоанн Златоуст дал епископа Унилу.

 



 
PR-CY.ru