Этические вопросы оставались принадлежностью «чистой» теории до тех пор, пока Афины пользовались благами мира и преимуществами своего положения в Греции. Разразившаяся Пелопонесская война покончила со многими иллюзиями предшествующих десятилетий. Афиняне разоряли поля спартанцев, войска противника опустошали участки афинян, вырубали оливковые рощи и виноградники. В результате крестьяне разорялись, а ремесленники, изготавливавшие оружие, и торговцы богатели. Лучше всего в такой обстановке чувствовали себя политические авантюристы, которые, пользуясь военным азартом одних и бедственным положением других, многократно увеличивали свое состояние. Обрушившаяся в первые годы войны на город эпидемия чумы повергла афинян в полное уныние и сильно подорвала их и без того слабую веру в вечную благость богов. Дельфийское жречество, сочувствовавшее консервативной Спарте и потому сулившее Афинам поражение, тоже не способствовало сохранению и укреплению веры в божественный промысел. Восстановленная к 401 г. до н.э. демократия была уже мало чем похожа на свою предшественницу середины V в. до н.э.: ее социальная база (мелкие независимые землевладельцы) оказалась подорванной, традиционные моральные нормы – забытыми, вера в справедливость божественного управления миром никого больше не удовлетворяла.

Весь IV век прошел в Афинах под знаком назревающего кризиса демократического полиса. Распад Морского союза лишил Афины тех доходов, на которые в V в. до н.э. удавалось поддерживать сносный уровень существования беднейших граждан, местные же богачи все решительнее отказывались оплачивать рабовладельческую солидарность из своего кармана и мечтали о приходе к власти «сильного» человека, способного укрепить положение зажиточных слоев. В период постепенной деформации демократии наглядно выявилась ее конституционная слабость – отсутствие системы развитого законодательства. В период упадка достаточно было личности великого оратора Демосфена (IV в. до н.э.), чтобы вызвать к жизни прежние ценности народовластия. Но стоило городу изгнать его, и афинскую демократию стали раздирать противоречия, сокрушившие ее изнутри и сделавшие легкой добычей набиравшей силу Македонской державы.

В широких массах свободных афинян былую заинтересованность в судьбе государства сменили безразличие и апатия; беднота стала искать средства к существованию за пределами родного города, поставляя кадры наемников даже персидским сатрапам. В этих условиях Афины не могли оказать серьезного сопротивления разбогатевшей на золотых копях Македонии, и их поражение в битве при Херонее (338 г. до н.э.) не только означало потерю ими политической независимости, но и предвещало конец всего аттического периода древнегреческой культуры.